— Мне кажется, мы оба стали жертвами того, кто слил эту информацию. Есть ли у тебя
другие идеи, кто бы это мог быть?
Он мерил шагами кухню, как большой камышовый кот, очевидно о чем-то глубоко думая.
Даже с ее большим опытомпо части всевозможных совершенно разных мужчин, она была
в плену его шарма, наблюдая, как его мышцы выпирали из-под рубашки, широкие плечи
делали кухню сразу какой-то карликовой, а его длинные ноги в два шага сокращали ее
размер.
Наконец, он остановился.
— Я понятия не имею кто это сделал, но ты сможешь меня спросить через двадцать
четыре часа. Им это с рук не сойдет.
— И что нам пока делать? — поинтересовалась она, откидывая волосы назад за плечо,
твердо намереваясь стряхнуть наваждение, которое только увеличивалось, пока он
находился у нее в доме.
Он облокотился руками на кухонный островок и наклонился вперед. Его взгляд явно ее
завораживал, совершенно очевидно опускаясь к ее ложбинке, которая выглядывала из
декольте ее шелкового халата.
Он глубоко вдохнул, как будто пытался затянуть побольше воздуха, витающего вокруг
нее. Она непроизвольно облизала губы, почувствовав,что у нее могут возникнуть
проблемы, которые уже кажется витали в воздухе, на грудь опустилась тяжесть, сердце
забилось чаще.
— Мы сообщим, что встречаемся, — сказал он, и уголки его губ приподнялись вверх в
дьявольской ухмылке.
Черт, она была великолепна. Неудивительно, что мужчины платят штуку в час, чтобы
побыть с ней. Он собирался опустошить свой портфель акций, если бы она только
развязала пояс на этомцвета драгоценного камня халате.
Он был охотником, когдаворвался к ней в дверь и взглянул на ее пышные груди и
сногшибательную задницу, завернутую в блестящие шелка, волосы,спадающие волнами
вокруг ее лица и экзотические глаза. Даже в своей ярости он хотел схватить ее, прижать к
стенке, трахать до бесчувствия, пока не услышит, как она прокричит его имя.
Вот и попробуй объясни, почему он состряпал легкомысленный план, который в
настоящее время собирался озвучить ей, пока она стояла, скрестив руки на груди, сузив
глаза и смотря на него взглядом, наполненным гневом.
— Нет, — она даже не повысила голос, ее лицо напрочь закрылось.
— Я
занепрофессионализм, и ты не смогла бы доказать обратное. В итоге вы двое могли бы
распрощаться со своей карьерой. Его бы никогда не избрали ни на какой пост, а ты бы
осталась пресловутымвашингтонскимэскортом… не уверен, что далеко бы ушла от Хейди
Фляйс, но кто знает, — он пожал плечами, пока она пристально смотрела на него. Он вел
себя как придурок, но ему необходимо довести это до конца. У них было очень мало
вариантов, и чем скорее она этопоймет, тем лучше.
Он прошелся до другого конца кухни, стараясь слишком глубоко не вздыхать, проходя
мимо нее. От нее по-прежнему исходил тот экзотический пряный аромат. Он делал
егоголодным, причем худшим из возможных способов.
— Я угрохал восемнадцать месяцев на выпестывание Мелвилла, я слишком многое
вложил в него, и я не готов сдаваться без боя. Ты должна быть благодарна, чтоя
собираюсь помочь тебе.
Она фыркнула, и даже этот звук был сексуальным.
— Каким же образом, что мы встречаемся, может помочь мне? Я видела фотографии
некоторых из женщин, к которым ты прибегал…, — она закатила глаза, —это не совсем
та компания, в которой я хотела бы быть.
всегда были привлекательными, отполированными, хорошо воспитанными. Он тщательно
выбирал их, пытаясь застраховаться с ними от прессы, но также не заставлять его
краснеть за них.
— А что, черт возьми, не так с моими спутницами?— спросил он, реально раздражаясь,
поскольку она критиковала его вкус к женщинам.
— Не заводи меня, — ответила она, поворачиваясь к раковине, чтобы помыть их
кофейные чашки.
Он с расстройством провел рукой по волосам.
емуего внутренний голос-надсмотрщик.
— Послушай, давай придерживаться интересующего нас вопроса. Мы собираемся
провести пресс-конференцию, на которой я объявлю, что ты моя девушка, и поэтомумы
были в гостях в люксе Мелвилла. Мы не сможем скрыть факта, что ты работала эскортом,
но мы можем немного его подретушировать, что с тех пор, как ты увидела меня, ты
бросила этим заниматься. Ты изменилась, благодаря любви к хорошемумужчине и все