Вершковинка (СИ)

- Твое простодушие, - посерьезнев, Тибрейн покачал головой. – Ты считаешь, Мангроуд станет к тебе прислушиваться? Он женится на тебе с одной целью – иметь наследников магической крови. Ваши дочери станут оплотом нольвов, ибо думается мне, что в их воспитании ты участия принимать не будешь. Их сила поможет истребить наши оставшиеся кланы. Так убийцей кого ты предпочтешь стать - одного короля или всех альвов?

- Я не буду этого делать! Я не убийца! – вскочила Веришка.

- А что насчет мести? – с нажимом произнес альв. – Ведь это по его приказу была уничтожена твоя семья. Нет желания посчитаться?

Наступила долгая тишина. На покачивающуюся травинку сел белый мотылек, пополз вверх. Веришка подставила палец, и насекомое переползло на него. Приблизив руку к лицу, Веришка разглядывала ниточки прожилок на тонких крыльях.

- Я умею только шить и не владею оружием. Что же я могу сделать? – потерянно прошептала она.

- Яд, - коротко бросил альв.

***

Годрусса Лародак коснулась рукой соседней подушки. Постель была еще теплой. Отбросив одеяло и спустив ноги с кровати, нольва оглядела темную спальню. Угли в жаровне под кроватью почти остыли, по ногам потянуло холодом. Боязливо подрагивал огонек ночника, многократно отраженный в отполированной поверхности зеркал, расставленных вокруг широкой кровати. Годрусса была в спальне одна.

Нольва встала, накинула на плечи кружевную шаль, и пошла искать мужа.

Фэве, в наброшенной на голое тело шерстяной безрукавке, сидел в пустом зале перед затухающим очагом. Сгорбившись в резном кресле, он сумрачно наблюдал за мерцающими алыми сполохами на тлеющих головешках. В его правой руке подрагивал наполовину пустой бокал вина.

- Что-то случилось? – нольва подошла и обняла мужа, положив голову ему на плечо. Длинные черные волосы окутали его смоляным водопадом.

- Ничего, - не меняя позы, холодно ответил Фэве. - Иди спать.

Его тон не обманул Годруссу.

- Снова дурной сон?

Первый страж промолчал, но по тому, как он досадливо дернул углом рта, Годрусса поняла, что угадала.

- Что на этот раз?

Никому и никогда в жизни Фэве не признался бы в том, чтоего сердце способно испытывать страх. Об этом он мог говорить только с Годруссой. Она одна знала и понимала его лучше, чем он сам. Фэве вздохнул, нахмурился и потер большим и средним пальцем виски.Взглянул на свою ладонь, сжал кулак и долго смотрел на него.

- Мне снилось, будто я поймал птицу. А она обернулась змеей в моей руке. И ужалила меня.

- Не стоит принимать это близко к сердцу, - Годруссанежно коснулась запястья Фэве, провела рукой по ладони, вынула бокал из его пальцев и поставила на каминную полку. - Этот сон уже пойман в зеркальную ловушку, и не причинит тебе вреда.

- Сон не несет вреда. Он лишь предсказывает события.

- Пусть так. Ты Фэве Лародак, Первый страж, главнокомандующий армии его величества. Лучший воин королевства. Нет такой птицы, которая посмела бы вырваться из твоих рук. Нет такой змеи, что была бы быстрее тебя. Сегоднячетырнадцатый день Рябиновой луны, а значит, твой сон – долгий. Он исполнится еще очень нескоро. Если исполнится вообще. Не беспокойся о таких пустяках, любимый. Идем, я утешу и согрею тебя лучше, чем вино.

Годрусса протянула к мужу руки, улыбнувшись тонкими, изысканно очерченными губами. Зеленые глаза на узком лице призывно блестели, сквозь кружево шали белел мрамор кожи. Фэве смотрел на неё некоторое время. Потом порывисто поднялся, шагнул навстречу и обнял, проведя щекой по её щеке.

- Ты лучшая жена, какую можно пожелать, - прошептал Первый страж, и, подхватив Годруссу на руки, покинул темный зал.

Глава 9

Со дня на день ждали гонца с вестью о визите короля. Госпожа Бумшарша совсем извелась, то и дело проверяя погреба и кладовые – а всего ли в достатке для приема дорогого гостя? Не погрызли ли мыши наготовленные загодя окорока и колбасы,не пошел ли плесенью нежный сыр, и не потек ли обложенный льдом студень в холоднике?

В десятый раз были перебраны сундуки с приданым. Что покраше да поизящнее – уложено поверх остального скарба. А в Веришкиной комнате ждало своего часа красно-золотое подвенечное платье, надетое на обтянутое сукном соломенное чучело.

Стоя у приоткрытого окна, Веришка сумрачно поглядывала то на золотую диадему с гранатовыми подвесками, венчающую чучельную голову, то на суету во дворе.

- Куды ж ты желтый песок сыпешь? – сопроводив окрик несильной затрещиной, дворник отобрал у подручного парнишки ведро с песком. – Сказано ж тебе было - желтым посыпать округ конюшен! А тута, на дворе, белый надобен! Голова твоя тыква долблёная! Пшёл!

Веришка отвернулась, и, взглянув на зажатый в кулаке флакончик из толстого синего стекла, еще больше сдвинула брови. В пузырьке густо колыхалась бесцветная жидкость. На то, чтобы изготовить это ядовитое зелье, альве понадобился почти месяц. Она перекопала не одну сажень земли на цветущих лугах предгорий, добывая нужные корни. Её до сих пор мутило от того запаха, от того духа,который они источали – запаха удушья, тяжкого забытья и мертвенного холода.