Вертикаль. Место встречи изменить нельзя

Отряд стал спускаться к берегу, женщина не рискнула следовать за ним – тут было открытое место. Она спустилась к морю чуть поодаль и скользнула в воду. Долго плыла под водой, вытянувшись и едва заметно перебирая руками и ногами. Скалы были покрыты водорослями, перед лицом ее проплывали стайки разноцветных рыб, по дну ползали крабы и морские звезды – пожиратели кораллов. Из-за скалы метнулись щупальца осьминога, и ныряльщица легко и быстро отпрянула в сторону.

Вскоре глаза ее показались над поверхностью заливчика с нависающими над ним скалами. Люди, за которыми она следила, были здесь, под сводами мрачного грота. Были еще и другие люди, среди них женщины. Пират, которого они привели, тоже находился тут, окруженный этими людьми.

Пират оказался малазийцем, желтолицым, морщинистым, с мечущимися из стороны в сторону глазками. Голова его была перевязана грязным бинтом – след схватки на палубе. На вопрос капитана он отвечал на своем быстром, мелко нашпигованном словами языке.

– Темнит, – с ненавистью сказал Володя Сердюк. – Понимает прекрасно. Задушу! – Володя сунул ему под нос огромный кулак.

– Сколько бандитов осталось на судне? – повторил вопрос капитан. Он постучал по циферблату часов. – Даю минуту!

– Не понимай, – трясясь, ответил пират на ломаном английском. Он сидел на камне у самой воды и все время косился на Володю, стоявшего рядом.

Длинный низкий гудок разорвал воздух. Люди насторожились.

– Что бы это значило? – подумал вслух капитан. – Условный сигнал с судна? – Он посмотрел на часы: – Ровно восемь… – Капитан перевел взгляд на пленного и вздрогнул от неожиданности.

Глаза пирата выпучились, рот судорожно открылся, захватывая воздух, он привстал и ткнулся лицом к ногам капитана. В спине его торчала рукоятка ножа.

И тут Юра Микоша с коротким вскриком бросился в воду и исчез в глубине. Люди заметались по берегу, никто не понял, что произошло.

А под водой шла борьба. Юра настиг ныряльщицу, но она оказалась ловчее под водой и, сопротивляясь, увлекала его все глубже и глубже. Он понял, что надо отступить, но не так-то просто оказалось сбросить с себя гибкую, как угорь, женщину. Последним усилием Юра оторвался от нее и устремился наверх. Но воздуха не хватило, рот его открылся, он стал заглатывать воду, и движение замедлилось…

Солнце уже скрылось, и вода в заливчике, и без того темная от нависающих скал, превратилась в черную непроницаемую массу. Но вот поверхность воды у самого берега вспучилась пузырьками воздуха, идущего из глубины, и над водой показалась голова девушки со спутанными волосами и измученным долгой борьбой лицом. Она что-то держала в руке. К ней подскочили и вытащили на берег – сначала ее, а затем бездыханное тело матроса. Через секунду он открыл глаза и, извиваясь по земле, стал отплевывать набравшуюся в желудок воду.

Механик нагнулся к испуганной, сжавшейся в комок девушке:

– Кто ты?

Она, тяжело дыша, быстро перебегала глазами с механика на людей, стоявших вокруг нее, потом на пирата с торчащим в спине ножом.

Механик тронул ее за плечо, улыбнулся, кивнул в сторону Юры:

– Ты спасла его. Ты наш друг, верно? Как тебя зовут?

– Уаа…

– Уаа? Это твое имя, да? Меня зовут Сергей. Ты понимаешь по-английски? Скажи, зачем ты его убила? Этот человек наш враг. Он заслужил смерть…

На глазах у девушки выступили слезы. Она вдруг быстро, путая ломаный английский со словами своего родного языка, стала что-то рассказывать Сергею. Он, волнуясь, слушал ее, иногда, не оборачиваясь, переводил остальным:

– Она говорит, что, когда пираты пришли на остров, здесь жило небольшое племя ловцов жемчуга. Пираты убили мужчин и надругались над их женами и дочерьми. Вот этот, – Сергей ткнул пальцем в мертвого, – застрелил ее отца…

Девушка дрожала в мелком ознобе. Маша сняла с себя кофту и укрыла ее голое по пояс тело. Юра, все еще отплевываясь от воды, подошел, сел на корточки, стал рассматривать девушку. Уаа было лет шестнадцать-семнадцать. Она была гибка, порывиста, смугла. Чуть раскосые глаза прикрывались длинными черными волосами. Немного портили лицо излишне полные губы, но зато потом, когда она их открыла в улыбке, обнажились два ряда великолепных жемчужных зубов.

Уаа подняла с земли раковину какого-то моллюска, ловко разломила ее пополам и протянула Юре, сказав что-то. Механик перевел:

– Съешь, помогает! Не то будешь мучиться желудком от соленой воды…

Юра с отвращением понюхал моллюска, лизнул языком.

Капитан кивнул на мертвого пирата:

– Уберите его!

Бандита оттащили в сторону. Иван Ильич наклонился к Уаа, спросил:

– Скажи, девочка, сколько всего бандитов?

Уаа дважды подняла растопыренные пальцы на обеих руках. Потом показала еще три пальца на одной руке. Взглянув в сторону убитого пирата, прижала один палец к ладони.

– Двадцать три, – задумчиво произнес капитан. – Теперь, стало быть, двадцать два. Много…

Издалека послышались слабые крики. Видимо, в лагере хватились пропавшего.