Читаем Вертикаль русского мата. Батарейка Бога полностью

Мы встретились на Олимпе,

Где пена астральных ласк

Сказки плела и вымпел

Лепила из грёз для нас.

Но час наступил, и липа

Пасквильно-лживых фраз

Разрушила мир Олимпа,

Погнула Любви каркас.

Но образ земной богини,

Отныне стал многолик.

Глубокий пик её имени

В долине Небес возник.

Не сник он, но закалился

И укрепил свой кров,

Чтоб вновь на Олимпа пирсах

Огнём мастерить Любовь.

Никита Джигурда

Без тебя не могу заземлиться,

Даже лица детёнышей – нет —

Не удержат меня в тех границах,

За которые мало кто выйдет.

Сеть твоих снежных ласк так хрустальна,

Но сильна, словно волны луны.

Я ныряю в уют твой астральный

И земные с тобой строю планы —

Уникальные, как… вся ты.

Рты разлук, – но лукавство творений

Ран измены нам в жизнь не внесёт,

Ведь дает мне нектар вдохновений

Твой со мной унисон, что нас вынесет

В сет победной игры по наитию,

Без прикрытия властных структур,

Что свой тур отыграв, после вскрытия

Не отыщут любви главный вектор.

Мой реактор земной без богини,

Без её нити тихих сюит

Не работает, сердце остынет,

Если ты и твой мир вдруг отлынет

И мне сказку Земли не озвучит

С пожеланьем Мечту воплотить,

Чтобы выстроить мост сновидений

И в тех снах мудрость Слова дарить.

Да, ханжам в мозг – мост снов забубенить

И в них Еблю святую восславить,

Чтоб Вселенной – ХУЙ ДУХА

Всадить!

14.01.2012

«Хуй духа любви – хуй духа…»

ХУЙ ДУХА ЛЮБВИ – ХУЙ ДУХА,

Зачем на земле заваруха?

Затем, чтоб открыл ты, братуха,

В себе – ХУЯ ДУХА.

ХУЯ ДУХА ЛЮБВИ – ХУЯДУХА

Распинали жрецы, братуха.

Потому на крови заваруха

Без ХУЯ ЛЮБВИ – ХУЯДУХА.

ХУЯДУХА ДОБРА, ХУЯДУХА,

Зачем в сортирах мокруха?

Такая игра, братуха

В ХУЙДУХА, в ХУЙ ДУХА.

ХУЙДУХА ЛЮБВИ – ХУЙДУХА,

Зачем на экранах порнуха?

Затем, чтоб познал ты, братуха,

Какая жопа житуха

Без… ХУЯ ЛЮБВИ – ХУЯДУХА.

ХУЯДУХА ЛЮБВИ, ХУЯДУХА

На Руси не хватает, братуха,

Потому мне по нраву кликуха —

ХУЙДУХА ЛЮБВИ – ХУЙДУХА…

ХУЙДУХА ОГНЯ, ХУЙДУХА —

Меня так бранят, братуха,

За то, что пеняю я в ухо

Хорькам и пидарам ДУХА:

«Пидоры, пидоры, пидоры —

пидоры, пидоры ДУХА,

Закончится в заднице пруха,

Вхуярит, как шторм, – пирДУХА!

ПИРДУХА ОГНЯ, ПИРДУХА —

ПИР! МЕНЯ – ПАПЫДУХА —

Предъявит хуйня старуха

Пиздец пидарам ДУХА.

И вновь, как ЛЮБВИ ХУЙДУХА,

Скажу: На Земле заваруха,

Затем, чтоб открыл ты, братуха,

В сердце своём ХУЯДУХА —

ХУЯДУХА ЛЮБВИ, ХУЯДУХА

ДОБРА,

ХУЯДУХА ОГНЯ, ХУЯДУХА…

СЕБЯ,

Где мы все – ЛЮБВИ ДУХАХУЙ

И в каждом ПАПА ХУЙДУХА.

15.01.2012, Москва

«Если б все на Руси матерились, как я…»

Мат мату рознь – я знаю это точно,

Но лучше матюкаться и любить,

Чем целкой выставляться непорочной,

При этом душу блядству заложить.

Никита Джигурда

Перейти на страницу:

Похожие книги

В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза