Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители

24 июня. Суббота. Рождение святого Иоанна Предтечи. Литургия — о. Тит, о. Тихон, о. Аверкий, о. Серафим и о. Макарий. Причастников около 30. Вести о старце (от Петра Швырева): никто не беспокоит батюшку. Сам он никого не принимает. Состояние духа более мирное. Дожди с вечера и ночью гроза и ливень. Наутро снесло мост (паром). Вести из Москвы о том, что Патриарх на свободе, служит. <…>

25 июня. Воскресенье. Литургия — о. Исаакий и о. Тит, о. Пантелеимон, о. Серафим и о. Евфросин606. Причастников — 82. Намечен причт при общине верующих при храмах Оптиной пустыни: о. Никон, о. Серафим, о. Василий, о. Александр и о. Тихон. <…> 3 июля. Понедельник. Литургия — о. Тихон и о. Серафим. В Калуге, говорят, во всех церквях поминают Патриарха Тихона. Духовенство объединилось. В храмовые праздники служат все соборне. Красный “епископ” тщетно ищет быть приглашенным. От него прячутся настоятель и старосты…».

Далее мать Анна, делая записи, ставила две даты: по старому и по новому стилю (прежние записи делались только по старому), иногда — только по новому. Во избежание путаницы, оставляем даты только нового стиля. «5 августа. Воскресенье. Служил в Оптиной пустыни о. архимандрит Исаакий. 6 августа. По приказанию властей в казенных учреждениях празднуется Преображение Господне и занятий нет607. <…> 7 августа. Вторник. Святой праведной Анны… <…> О. Никон ходит, поправился от болезни. 8 августа. Среда. <…> В скиту установка бака и котла для кожного производства. 9 августа. Четверг. Литургия — о. Никон (впервые после болезни) и о. Пантелеимон, о. Варсис608. О. Пантелеимон в Москве служил с Патриархом Тихоном. Вернулся из Москвы о. Макарий (иеромонах, ездивший по поручению епископа Михея). Таубе начал работать в библиотеке — приведение в порядок внешнего вида. <…>

17 августа. Суббота. Около двух часов Панков и Палагин в канцелярии предъявили требование о выселении из Оптиной пустыни в двухдневный срок всех “монашествующих”, в том числе и музейных сторожей, и предупредили общину верующих о запечатании храма. По этому случаю после бдения сряду, то есть с 12 часов, служили обедню. 18 августа. Воскресенье. В 6 часов утра Сварнаков, Лапшинов и Палагин запечатали церковь Казанскую и колокольню. 19 августа. Понедельник. Сутки без церковной службы. Музейное дело (?), канцелярию, кожевенный завод, кустарные мастерские и прочее осматривали (ревизовали) козельский прокурор т. Третьяков и калужский прокурор Богомолов».

В последние дни августа и в сентябре 1923 года были беспрестанные проверки. Вызывали на допрос архимандрита Исаакия по каким-то делам упраздненной артели. Между тем власти разрешили вырубку сосен определенной высоты в оптинском лесу. Из записей монахини Анны сохранилось еще несколько от 1924 года. «4 января. Нач. милиции Палагин произвел дополнительный опрос свидетелей по делу Защук… 17 января. Отъезд в Москву сотрудника Таубе. 2 апреля. <…> Опечатали все музейные помещения. 17 мая. Подписан акт передачи всего музейного имущества Е.П. Карповой-Беловой. 19–20 мая. Новая заведующая музеем Карпова-Белова в Москве утверждена в должности».

Летом 1923 года отец Никон (Беляев) тяжело болел. Мать Амвросия, жившая в Козельске, узнала об этом и поспешила на помощь. Пришел и доктор Казанский. У отца Никона был тромбофлебит, открылась рана, и началось воспаление, а затем и заражение крови. Он лежал с высокой температурой. Провел в постели больше месяца. Когда ему стало получше, он начал принимать людей, — к нему многие из мирян стремились (на это было прямое благословение старца Нектария). Когда архимандрит Исаакий вынужден был уйти из обители и поселиться в Козельске, он сказал: «Отец Никон! Мы уходим, а ты оставайся… Тебя благословляю служить в храме и принимать исповедь приходящих». Все, кто еще оставался при «музее» или жил в Козельске, стали обращаться к отцу Никону. Вскоре все убедились, что он продолжает линию оптинского старчества, хотя еще и молод.