Вертолет-Апостол

Макар выскочил из покореженной машины и, прихра­мывая, улепетывал от преследователей. Милицейская ма­шина, тем временем, остановилась возле преграды, и не­сколько людей в форме бросились в погоню за убегающим преступником. Они что-то громко и неразборчиво крича­ли ему вслед, и затем он услышал громкий хлопок и по­нял, что это был предупредительный выстрел. Ноги Ма­кара все равно уже стали непослушными, и он решил остановиться. Обернувшись, он увидел трех своих преследо­вателей. Они бежали к нему с перекошенными от злобы лицами, и не было в их глазах даже намека на жалость или сострадание. От первого же удара у Макара слетели очки, и все далее происходящее он видел, как бы сквозь сильный туман. Периодически из тумана вылетали то ку­лаки, то башмаки его преследователей. Он успевал их уви­деть только на короткий миг, после которого резкая боль пронзала то один, то другой участок его тела. Через мину­ту Генерал уже очутился на земле и, теряя сознание, лишь успел почувствовать, как холодом защелкнулись наручни­ки на его запястьях.

Очнулся Макар в камере на сыром холодном полу. Он увидел испещренные наркоманскими излияниями стены, массивную решетку на маленьком окне и еще более ма­ленькое окошко на железной двери. Его сердце упало глу­боко-глубоко и противные круги поплыли у него перед глазами...

— Хоть бы это был сон, — прошептал Генерал.

— Хоть бы это был сон. Как здорово было бы, если бы это был сон. Только сон, мираж и не более.

И это действительно оказался сон. Пока лишь сон. Пока.

Макар очнулся от кошмара, весь в холодном поту. У него болело все тело, особенно левый бок. Еще, наверное, ми­нуту он не мог понять, где явь, а где грезы, но, увидев на столе невредимого Апостола, потихоньку успокоился. Бу­дильник показывал половину четвертого, очевидно, ночи, за окном не на шутку разыгралась майская гроза. Макар поднял с пола свой разлинованный листочек с циферка­ми. В средней колонке было записано всего три номера квартир, а крайние обе были заполнены приблизительно равным и достаточно большим количеством номеров. И, через силу прильнув к биноклю, он продолжил свои на­блюдения, негромко бормоча себе под нос какую-то стран­ную песенку:

— Меня не поймают. Не поймают, не поймают, не пой­мают. Не найдут, не поймают, не посадят. Меня. Никог­да.

Тем временем в бинокль ему хорошо было видно, что во всех трех квартирах из его средней колонки таблицы го­рит свет. Как все-таки тяжело быть богатым, подумалось Макару, ни днем, ни ночью нет покоя, нет сна. Надо, надо провести им курс небольшой терапии. Скоро, скоро он выпишет им рецепт на Апостола. Сейчас Макар предста­вил себя этаким модным профессором:

— Что у вас, больной, избыток лишних денег? Не вол­нуйтесь, есть надежное средство, отечественное, которое быстро изгонит накопившиеся шлаки из вашего кошель­ка. Мда-мда, любезнейший.

Когда-то давно Макар длительное время общался с вра­чами чуть ли не ежедневно, так как работал в больнице, правда не доктором, но профессорские замашки были ему хорошо известны и весьма близки по духу.

Часть 2. ГЕНЕРАЛ УХОДИТ В АУТ

Когда Макар демобилизовался из рядов доблестной Советской Армии, он долго не мог устроиться на работу. Наконец, тернистый путь поисков привел его в агентство «Союзпечать». Там к нему отнеслись достаточно тепло и приветливо и сообщили, что у них имеется на сегодняшний день две вакансии киоскеров. Одна в палатке около метро, другая — опять-таки в палатке, но которая находится в больнице. Разница между ними следующая: возле метро работы, конечно, значительно больше, просыпаться нужно часика так в четыре утра, а закрывать киоск часиков в девять вечера, зато всегда будет выполняться ежемесячный план выручки и за это к положенному окладу в восемьдесят рублей будет также прибавляться премия — двадцать рубликов. А в больнице план выполнить невозможно, но объемы меньше и, если он продаст ежедневные газеты до обеда, никто особо не будет следить за тем, сидит он в киоске или еще какими-нибудь делами занимается... И Макар, не раздумывая, выбрал стационар. И не прогадал, а план он все равно сделал, правда, не на основной продукции, а на сопутствующих товарах. Он заказал на базе побольше сигарет, мыло и туалетную бумагу. Впоследствии Макар заметил, что когда в его киоске появилась туалетная бумага, то газеты стали покупать в гораздо меньшем объеме, но на ежемесячную выручку этот нонсенс особенно не повлиял.