Весь Ад к твоим ногам (СИ)

Я замерла. Сердце почти перестало гонять кровь, руки онемели, а голова начала кружиться. Неужели детей все-таки увезут в сопровождении Кнауфа? Кто поедет с ними?

— Не думаю, что появление демонов, бесов или, не дай Бог, чертей, вызовет положительную реакцию в Раю. Этим вы можете спровоцировать негативное отношение к этим детям.

— Моя жена в качестве сопровождающего вас устроит? В прошлом она была праведницей и должна была жить в Раю.

Ох, как мне хотелось сейчас увидеть лицо Кнауфа. Уверена, зубы он стер в пыль, разговаривая с моим мужем. Я же была готова прыгать от удовольствия. Все же разумный муж мне достался!

— Конечно, — процедил советник.

— А, чтобы на первых порах не было инцидентов из-за такого большого притока детей, живших в Аду, отдаю замок Дьявола под детский приют.

Кажется, эта благотворительность выбила почву у советника из-под ног. Он долго не отвечал, но потом все-таки выдал:

— Вы очень щедры. Даже не знаю, как принимать такой благородный подарок.

— С радостью, герр Кнауф, с радостью. Теперь, когда мы все подписали, можно приступить к практическим действиям. Сегодня для вас подготовят комнаты, а завтра с новыми силами начнем.

Зашуршали отодвигаемые стулья, и я быстро прошмыгнула мимо, торопясь скрыться за поворотом раньше, чем откроются двери зала. Добежав до комнат, я заглянула к Тридцать Седьмому. Он уже сидел в кровати, укутанный одеялом, откусывал от огромного кренделя и впитывал каждое слово, которое говорила Магда. Они сидела в кресле рядом с его кроватью и читала огромную книгу. Как я услышала по последним ее словам, сказку о смелом демоне, победившим ледяного дракона.

— Это так интересно, — мальчишка откусил огромный кусок, — не знал, что бывают такие воины.

Магда закрыла книгу и отложила на стол.

— Завтра прочитаем продолжение, — улыбнулась она.

— Нееет, — заканючил Тридцать Седьмой, — хочу сейчас.

— Завтра, — служанка поцеловала его в лоб и вышла из комнаты.

— Ты выяснила, что со мной будет дальше? — повернулся ко мне мальчик.

— Да, — замялась я, не зная, обрадует его эта новость или нет. — Все дети едут в Рай. Сэм договорился, что жить вы будете в замке Дьявола. Сопровождать вас будут советник Кнауф и я.

— Советник? — в глазах мальчишки застыл ужас. Он резко замотал головой и натянул одеяло до самого подбородка. — Только не он. Ты же знаешь…

— Знаю, — положила руку на одеяло, — но я поеду с вами. Тебе ничего не угрожает. Я все время буду рядом.

Мои слова его не убедили, он продолжал отчаянно мотать головой.

— Он меня все равно найдет, как-нибудь доберется до меня.

— Все хорошо, ты в замке Дьявола, одни черти и демоны, никто из райских не посмеет тронуть тебя.

Говорю и как будто бред какой-то несу. Среди чертей ты в безопасности, а праведники тебя не тронут. Раньше бы дико смеялась такому каламбуру, теперь же суровая реальность расставила все по местам. Кого нужно опасаться в этой жизни — так это праведников и жителей Рая.

Я еле успокоила мальчишку, дождалась, когда он заснет и вернулась в свою комнату. В душе шелестела вода, я упала на кровать, распласталась там звездочкой, и закрыла глаза в ожидании мужа. Скрипнула дверь, я приоткрыла один глаз и посмотрела на Сэма. Завернутый в одно лишь полотенце, еле державшееся у него на бедрах, он стоял в дверях, как Аполлон.

— Ты меня смущаешь, — хитро улыбнулась я и перевела взгляд в потолок.

Услышала, как шлепнулось полотенце, и улыбка на лице сама растянулась шире.

— Если не хочешь смотреть, можем делать это с закрытыми глазами.

По моей шее пролетело тяжелое горячее дыхание, губы сомкнулись на мочке уха, продвигаясь дальше и поднимая вихри в моем теле, закручивающиеся по спирали и уходящие в низ живота. Я подалась вперед и обвила руками шею, прижимаясь к его губам и жадно прося поцелуй. По телу пронеслась волна опаляющего огня. Словно во мне течет не кровь, а огненная лава. Она переливалась, выжигая меня изнутри, захватывала все мое тело, а я была не в состоянии ей сопротивляться.

— Малышка моя… моя, — выдыхает Сэм, исступленно хрипит и с большей агрессией терзает мое тело.

Оно горит и просит еще больше ласки, больше ярости и страсти, с которой он набрасывается. Платье трещит и отлетает с кровати. Не задумываюсь, можно ли будет восстановить, мне хочется только одного: чтобы он не переставал меня целовать. Он отпускает мои губы и смещается ниже, захватывая губами каждую частичку моего тела, разрывая мне душу и сердце, вырывая протяжный стон из моих губ.

Меня бьет озноб. Сердце, опаленное лавой страсти, сожженное в пепел от его прикосновений, бьется на износ, будто осталось ему недолго, и оно должно успеть.

Успеть взорвать.

Успеть почувствовать.

В ушах раздается звон, я теряю контроль над собой, не видя и не слыша ничего. Открываю глаза, встречаясь с его взглядом, пропадая, теряясь и растворяясь в огненной черноте его глаз.