Весь Ад к твоим ногам (СИ)

Он протянул руку, и я оперлась на его локоть. Дойдя до кареты, он открыл дверь и помог сесть.

— Мой муж придет проводить нас? — осмелилась задать вопрос, который назойливо скребся изнутри.

— К сожалению, нет, герра. Его отвлекли важные дела в министерстве.

Дверь захлопнулась, отделив меня от внешнего мира. Мира, в котором Сэм не придет даже попрощаться. Сердце заныло, а в висках застучали набаты. Сердце дико хотело его увидеть, разум же приводил сотни доводов того, что это ненужные действия. Наконец, дверца открылась, и в карету к нам сели Кнауф и Люцифер.

Архангел до самого вокзала не умолкал ни на минуту, травя армейские байки. Кнауф не сводил взгляда, переводя его с меня на Тридцать Седьмого. Хотя и посадила мальчика к окну и отодвинула занавеску, он то и дело поворачивался и пересекался взглядом с советником.

На вокзале было шумно. Сотни или тысячи людей сновали туда-сюда. Когда к перрону подкатил Райский экспресс, прибывший в Пандемониум на законных основаниях, это вызвало шквал эмоций. Никогда жители Ада не видели живых ангелов. Теперь же они пользовались единственной возможностью и без зазрения совести откровенно пялились.

Войдя в купе, я с огромным неудовольствием заметила, что Кнауф уже расселся на диване. Люцифер пропустил нас вперед, и я затолкала Тридцать Седьмого в угол к окну. Как только поезд тронулся, Кнауф ожил и заговорил.

— Вот мы и на полноправной территории Рая, — оскалил он улыбку, от которой мне натурально поплохело. — Думаю, можем поговорить о нашем будущем.

— Мне казалось, что вы все решили с моим мужем.

Я старалась отвечать как можно деликатнее, но, смотря в заплывшие жиром глаза, на лоснящиеся губы, с трудом сдерживала отвращение.

— Ваш муж может руководить только на своей территории, но Рай — не место для чертей и демонов, — холодно ответил Кнауф, покосившись на Люцифера. — У нас другие правила, которые должны соблюдать все, включая вас.

— Дети будут находиться на территории замка Дьявола, — стараясь сдерживать голос, ответила я, — значит, они находятся на территории Ада.

— Ты же понимаешь, — наклонился он ко мне так близко, что я почувствовала запах из его рта, — что это только формальности. Мы и оттуда сможем достать любого, и мужинек твой не поможет.

— Только попробуйте, — прошипела я в ответ, — войну между Адом и Раем можно начать в любой момент. Мой муж благородно умолчал о вашей роли в организации переворота, но я не такая благодушная. Тронешь кого-либо из детей — сожгу заживо.

Меня по-настоящему колотило. Отвращение, неприязнь, тошнота от близости этого мерзкого толстяка накрыли меня с головой. Дольше держаться не было сил, я встала и вышла в общий коридор. Люцифер попытался встать и пойти за мной, но я его остановила, глазами показав на Тридцать Седьмого. Тот все понял и только шепнул, чтобы я далеко не уходила.

Грудь сдавило, перекрывая доступ к кислороду, я дернула за ручку ближайшего окна, пытаясь приоткрыть его, но оно было закрыто намертво. Открывающееся окно оказалось только около тамбура. Оттуда несло сигаретным дымом, но для меня и он был как глоток горного воздуха. Ветер теребил волосы, портя прическу, зато освежал и приводил мысли в порядок.

— Ты уверен, что все выгорит? — раздался голос из-за двери тамбура.

Я невольно прислушалась, стараясь заглушить свои собственные мысли.

— Конечно. Его краля едет с нами в поезде. Если что, мы за ней присмотрим, она хоть и строптивая, но все-таки баба. А его сместят уже к вечеру.

— Боязно как-то. Пытались же трон захватить — не вышло.

— То трон. А сейчас будет рассмотрение самой Комиссии двух миров. Тут все быстро: признают его руководство губительным для Ада и сместят с должности. А что делают со смещенными с должности, сам знаешь. Так что ты лучше бабу его бойся, она хоть и щуплая на вид, ходят слухи, что разбомбить весь поезд может.

— Ой, мальчики, — открыла я дверь с ноги, — не представляете как могу. Как начинает бомбить, так остановиться не в состоянии.

Вся сила магии, которая была во мне, сейчас яростно пробиралась к двум страдальцам, так невовремя попавшимся. Премии им не видать, а вот увольнение за проваленное задание — вполне. Когда бедняги были пригвождены к потолку, скручены и обмотаны так, что не могли издать ни звука, в тамбур вошел Кнауф. Удивленно поозирался по сторонам и, наконец, спросил.

— Вы здесь никого не видели?

Я мысленно растянулась в улыбке. Конечно, от кого же еще ожидать подлости, если не от праведного руководства.

— Здесь курили двое, — как можно непринужденнее произнесла я, стараясь не поднимать глаза, где над головой Кнауфа пытались издать хоть слово двое уже бывших шпионов. — Но не стали травить меня сигаретным дымом и ушли в буфет.

— Буфет? — глаза советника загорелись прожорливым блеском. — Пожалуй, пойду и я.

Как только за ним закрылась дверь, я опрометью бросилась в купе.

— У нас меняются планы! — выпалила я, ввалившись в купе.

Глава 47

Люций и Тридцать Седьмой, весело о чем-то болтавшие, мгновенно замолкли.

— Что? — коротко спросил архангел.

— Сэма хотят лишить должности.