Весь Эдгар Берроуз в одном томе

Она взглянула вверх и увидела, как его гибкая фигура легко спрыгнула с близ стоящего дерева. Когда он поймал её глаза на нём, лицо его озарилось той открытой, сияющей улыбкой, которая накануне завоевала её доверие.

Он подошёл — и сердце Джэн Портер забилось сильнее и глаза её заблестели, как никогда не блестели прежде, когда к ней приближался мужчина.

Он опять собрал плодов и сложил их у входа в шалаш. Ещё раз уселись они, чтобы вместе поесть.

Джэн Портер стала раздумывать, какие же у него планы? Доставит ли он её назад на берег, или будет держать здесь? И вдруг она осознала, что это обстоятельство, по-видимому, не очень её тревожит. Неужели возможно, что ей это все равно?

Она начала также понимать, что, сидя здесь, рядом с улыбающимся гигантом, и кушая восхитительные плоды в лесном раю, скрытом в отдаленных глубинах африканских джунглей — она была и довольна, и очень счастлива.

Она никак не могла уразуметь этого. Казалось бы, что она должна быть измучена разными страхами, что должна бы впасть в уныние от мрачных предчувствий, а вместо всего этого сердце в груди её ныло, и она улыбалась человеку, сидевшему рядом и отвечавшему ей улыбкой!

Когда они кончили завтрак, Тарзан вошёл в её шалаш и взял оттуда свой нож. Девушка совсем и забыла о нём! Она поняла, что это случилось потому, что она забыла страх, побудивший её взять этот нож.

Сделав ей знак следовать за ним, Тарзан направился к деревьям на краю арены и, охватив её сильной рукой, вспрыгнул на верхние ветки.

Девушка знала, что он несёт её к родным местам, и не могла понять внезапного чувства одиночества и печали, охватившего её.

Несколько часов они медленно двигались вперёд. Тарзан не спешил. Он пытался как можно дольше продлить сладостное удовольствие этого путешествия, в котором дорогие ему руки обвивали его шею, и потому он уклонился далеко к югу от прямого пути к берегу.

Много раз они останавливались для короткого отдыха, в котором Тарзан совсем не нуждался, а в полдень они остановились на целый час у небольшого ручья, где поели и утолили свою жажду.

Таким образом солнце было уже близко к закату, когда они подошли к поляне и Тарзан, спрыгнув на землю у большого дерева, раздвинул высокую траву и указал ей на маленькую хижину.

Она взяла его за руку, чтобы отвести туда и рассказать отцу, что этот человек спас её от смерти и ужаса худшего, чем смерть, и что он охранял её нежно и бережно, как мать.

Но на Тарзана, приёмыша обезьян, опять нахлынула робость дикого существа перед человеческим жильем. Он покачал головой и отступил.

Девушка подошла к нему близко и смотрела ему в лицо просящими глазами. Ей почему-то была невыносима мысль, что он вернётся один в ужасные джунгли.

Но он продолжал качать головой и, наконец, нежно привлёк её к себе и наклонился, чтобы поцеловать её, но раньше посмотрел ей в глаза, чтобы узнать, будет ли ей это угодно, или она оттолкнет его.

Одно лишь мгновение колебалась девушка, затем порывисто обвила его шею руками, привлекла его лицо к своему и смело поцеловала его.

— Я люблю вас, люблю вас, — шепнула она.

Издали донёсся слабый звук многих ружейных выстрелов. Тарзан и Джэн Портер подняли головы. Из хижины вышли м-р Филандер и Эсмеральда.

С того места, где находились Тарзан и девушка, они не могли видеть обоих судов, стоящих в бухте на якоре.

Тарзан указал по направлению к звукам, коснулся рукой своей груди и снова указал в том же направлении. Она поняла. Он уходил, и почему-то ей стало ясно, что он это делает, думая, что люди её народа в опасности.

Он опять поцеловал её.

— Возвращайтесь ко мне, — шепнула она. — Я буду ждать вас, ждать всегда.

Тарзан исчез — и, обернувшись Джэн Портер пошла через поляну к хижине.

М-р Филандер первый увидел её. Было темно, а м-р Филандер был очень близорук.

— Скорей Эсмеральда! — крикнул он. — Бегите в хижину. Это львица! Господи! Господи!

Эсмеральда не стала ломать себе голову над проверкой сказанного м-ром Филандером. Его тона было достаточно. Она мигом очутилась в хижине и заперла за собою дверь раньше, чем он кончил произносить её имя. Его «господи, господи» — было вызвано тем, что Эсмеральда в излишней торопливости заперлась, оставив снаружи как его, так и быстро приближающуюся львицу.

Он яростно забарабанил по тяжёлой двери.

— Эсмеральда! — вопил он. — Эсмеральда! Впустите! Лев уже почти съел меня!

Эсмеральда поняла, что шум у двери производит львица, и, по своему обычаю, упала в обморок.

М-р Филандер бросил назад испуганный взгляд. Ужас! Зверь был совсем близко. М-р Филандер попытался вскарабкаться по стене хижины и ему удалось ухватиться за лёгкий выступ тростниковой крыши. С минуту он висел, цепляясь, как кошка, на верёвке, натянутой для просушки белья. Но вдруг кусок тростниковой крыши рухнул, и м-р Филандер стремительно свалился на спину.

В то мгновение, когда он падал, в его уме блеснуло замечательное сведение из естественной истории. Если верить изменчивой памяти м-ра Филандера, львы и львицы никогда не тронут человека, притворившегося мёртвым.