Весь из себя!

От блондина и брюнета исходило нечто. Сразу возникала острая нужда от всего отпереться и ни в чем не признаваться, если грешен. И такая же острая нужда полностью раскрыться и признаться во всем, во всем, если безгрешен. Какие за ним грехи? Разве что… Вот Ящик вчера пронес мимо вахты. Уникальный Ящик, но он сам его сделал. В порядке шефской помощи. Имеет право. То есть, конечно, не имеет, но не потому же они здесь!

Они молчали и смотрели. Поощряюще.

— У нас на работе, — начал Мареев неожиданно. И его повело. Про Тренажер, про отличных ребят, про перспективы разработок, про подшефных, вскользь про Ящик… Чего он им рассказывает?! Но остановиться не мог. Пусть сами спросят. Ведь должны спросить. А то если он: «Представляете, какой странный случай сегодня произошел!», то не очень натурально прозвучит. Вроде оправдывается. А в чем?

Они молчали и смотрели.

Тараканище-вахтер позвонил им по 34–03. На то он и тараканище! Не могли же они из-за какого-то пропуска!.. Да что там такого в пропуске!!! И Мареев подробно стал говорить на тему: как я провел день. Пусть сами спросят.

Как пришел на работу, вот только на вахте не пропустили. Сделал паузу. Пусть сами спросят. Не спросили.

Как он — к Кириллову… это его начальник. А того нет, но вот что забавно!.. Сделал паузу. Не спросили. Ну и не надо!

Как потом… Впрочем, неважно. Короче, дальше — на медкомиссию. И там…

Так он расставлял по пути вешки-паузы. И не дождался, что хоть одну подберут. А Мареев оживленно и вроде бы непринужденно излагал. Он изложил обычный день обычного инженера с обычными заморочками, оставив в зоне умолчания всю бредятину. Пусть сами спросят. Они же знают… Что-то. Иначе почему им быть здесь?

Мареев добрался в монологе до телефонного звонка и иссяк. Что дальше рассказывать? «И вот, значит, вы позвонили и сразу пришли, а я вам говорю, что вот у нас на работе… А вы, значит, сидите у меня на кухне и слушаете».

— Вы ничего странного не замечали? — вступил блондин.

— Что-то непривычное, неожиданное для вас? — вступил брюнет.

— Нет! — озлился Мареев. Они еще спрашивают! Не замечал бы — не спрашивали! Сидят, понимаешь, все знают и спрашивают! Что знают? Не знаю! Пусть и отвечают, а не спрашивают.

— Нет! — повторил Мареев с напором. Ничего не замечал. Ничего странного. Странный вахтер, странная Люська, странный Кириллов, сбрендивший психиатр, ревущая Танька, Липа, в конце концов! Мало вам?! Какой вопрос вас больше интересует?

Вопрос застал врасплох. Откуда не ждали.

— Телефон у вас исправный? Не бывает так, чтобы кто-то номером ошибся?

— Бывает! — свирепея от бессилия, брякнул Мареев. — Сначала ошиблись номером. Потом адресом. И вот вы здесь! — он схамил в сердцах и тут же спохватился.

Но ни блондин, ни брюнет не отреагировали.

— А кроме нашего звонка, никаких? — спросил блондин.

— Вчера, например? — спросил брюнет.

— Нет! — уперся Мареев.

«Командор вызывает Бэда! Командор вызывает Бэда!» Гридасовские штучки. Да, но потом: «Проездной!» — в автобусе за спиной. Очень похоже. Чернокожий плащ, кирпичный затылок в столовке. И клятвенное уверение Гридасова, что он не звонил.

— Нет!

С какой стати?! «Ротики закрыли на замочки». Увязывать чепуху с чепухой — получится одна большая чепуха!

«Ключики спрятали в карманчики». Увяжешь и станешь идиотом. С манией преследования. Или еще с какой манией, памятуя все нынешние странности. Нет. У Мареева, конечно, богатое воображение, но не настолько, чтобы пасть его жертвой. А признать — значит, овеществить. Он только и делал со вчерашней ночи, что отмахивался: мистика, не бывает, бред!

Ах, для блондина и брюнета во всем этом есть какой-то смысл? Пусть. Пусть выстраивают. Такая у них работа. А у Мареева другая работа. И он не собирается подтверждать очевидную нелепицу, даже если она и происходит.

— Спасибо! — сказал блондин и встал.

— Вы нам очень помогли! — сказал брюнет и встал.

От них все-таки исходило нечто. И Мареев понял, что они впитали все, что им нужно. Не из его слов, а из интонаций, из жестов, из… бог знает из чего. Но впитали. И придя, зная все, теперь уходили, зная еще больше. Все, что им нужно знать. И чего Марееву знать не нужно…

Мареев закрыл за ними дверь. Да, но все-таки! Минуточку! Он открыл дверь. На площадке никого не было. Лифт молчал. Шагов по лестнице вниз не слышно.

«Звезда-Трех-Миров ожгла его взглядом, волосы рассыпались серебряным дождем, обнажив…» Где он читает?! «— Мы были братья, — сказал Бэд, поднимая Гарпун. — Но ты предал. Ты умрешь! — Голубой луч пронзил…» Да нет же, не здесь!

Мареев бестолково листал «Мертвых…», убеждая себя, что надо отвлечься. Убедить себя не удавалось. Сидел на кухне один и пытался объяснить хотя бы визит блондина и брюнета.

Не получалось и не могло получиться. Не владел информацией. А они владели, но не делились. Значит, так надо. Пришли спросили, выслушали, поблагодарили. Вероятно, это справедливо.