Весь мир окрашен в желтый

Леди Анна уже не казалась той молодой величественной женщиной. Сейчас ей было уже около сорока, но она сохранила в своей внешности все те черты, которые сводили всех с ума и меня в том числе. На ней было белое атласное платье. На его фоне особо сильно выделялись роскошные все те же рыжие кудри и сверкающие зеленые глаза. Лицо покрывали маленькие морщинки, но они только подчеркивали важность и статус этой женщины. Руки ее стали удивительно тонкими и серыми. На тыльной стороне кисти и на запястьях отчетливо были видны вены.

Господин Гримальди – напротив – для меня практически не постарел за все это время. Этому человеку вполне можно было проиграть в игре «кто дольше проживет», ведь господин Гримальди отличался своей живучестью и способностью сохранять форму. Сейчас на нем была белая футболка и белые джинсы с белыми туфлями. В руках он по-прежнему держал свою черную трость, а глаза были завязаны черной тканью. Какой след оставили годы на нем? Стало меньше седых волос на голове и появилось немного больше морщин. Кожа слегка ссохлась, но это могло быть и от палящего солнца. Это все. В остальном господин Гримальди остался все тем же живчиком – ходил быстро и говорил громки, четко, внятно и по делу. Мудрость свою за восемь лет он нисколько не растерял. Но сейчас в свете нынешних событий выглядел очень серьезно.

– Хорошо, что вы быстро пришли,– сказал он нам,– не бойтесь – мы с леди Анной защитим вас.

Что касается Ники, то она стала взрослой и самостоятельной девушкой. Или уже женщиной. Ей было уже двадцать восемь лет, и она выглядела ровно на свой возраст. Высокая, стройная, красивая… руки и лицо были взрослыми – уже не девичьими. Но при все при этом она нисколько не утратила той красоты, что в молодости так очаровала меня. Моя любимая ученица выглядела замечательно! На ней была легкая белая блузка и синие обтягивающие джинсы. На ногах, как и у Лины, белые туфельки на босой ноге. Открытые руки Ники на первый взгляд показались мне слишком худыми. Но волосы ее уже не были такими длинными. Ника постриглась, и теперь ее белые пряди спадали каскадом на плечи. И очки. Обычные, не черные очки. Раньше их не было.

Голос Ники со временем тоже претерпел изменения – стал более женственным и твердым. Словом, взрослым.

– Они тут с самого утра се рвут и мечут! – подметила она.

И конечно Ник. Чтец. Тот самый мальчик, которого я когда-то спас. Тогда он был ровесником моего сына, а сейчас… он молодой совершеннолетний парень. Как он изменился! Высокий, стройный, красивый, подтянутый. С черными короткими волосами. Красивое мужское лицо, но все те же глаза, которые могут узнать все, о чем ты думаешь. На нем была голубая майка, а поверх нее одета рубашка в синюю клетку с коротким рукавом. Джинсовые шорты и светлые кроссовки с короткими белыми носками. Увидев нас, Ник широко улыбнулся.

Когда он подошел, то я впервые заметил, как он вымахал! Был выше меня… И голос его возмужал.

– Слышали бы вы сейчас Марселя! Как он матерился…

И хорошо, что не слышали…

Я был рад снова оказаться в компании свои друзей. Сейчас мне уже не было так страшно, как тогда у ленты, когда Элис рассказала нам, в чем было все дело.

– Он узнал про вас все,– сказала леди Анна,– понять не можем, как он это сделал!

– И плохо, что вы нам ничего не рассказали,– подметил господин Гримальди,– мы тоже сегодня все узнали в первый раз… Мы не злимся на вас, но все же лучше было рассказать про Николаса. Сейчас будет труднее.

А мы так старались скрыть правду…

Ладно. Что было в прошлом – осталось в прошлом. Важно то, что происходит с нами сейчас. А сейчас ровным счетом ничего хорошего не происходит.

Я отвел Николаса в сторонку и присел. Он чуть не плакал!

– Тише, Ник, тише… все будет хорошо. Не бойся ничего,– говорил я ему.

Я отвел взгляд в сторону и увидел Лину, которая смотрела на нас. Она кивнула мне и вернулась к разговору с нашими друзьями.

– Я не буду злится на тебя, если ты мне расскажешь все,– сказал я ему.

Ник кивнул.

– Скажи мне… Ты прыгал?

– Я… Пап, прости!

– Ничего. Все в порядке.

– Я гулял. За мной побежали собаки. Много собак. Дворовые. Я испугался. Бегал я медленно. И прыгнул, чтобы спастись.

– Почему не рассказал мне?

– Боялся выглядеть трусом перед тобой.

– Ты для меня никогда не будешь трусом. Все будет хорошо. Иди ко мне.

И я обнял его. Так крепко, как только мог. Я не хотел отпускать его!

Он – мой сын.

Мой мальчик…

Я люблю тебя.

Тогда мне показалось, что я обнимаю его в последний раз…

– Уже все начинается,– поторопила меня Элис.