Весь мир окрашен в желтый

Как же тяжело мне оставаться здесь! С каждым новым днем, что я провожу здесь, стены этой квартиры давят на меня все сильнее и сильнее… Они рвут мою душу в клочья!

Ал, не пойми меня не правильно, но я больше не могу оставаться здесь одна. Не могу без тебя! Не могу!

Прости за все, что я могу сейчас натворить, но не могу не натворить!

Ты не понимаешь, о чем я? Конечно, не понимаешь. Кто поймет?! Это глупо!

Но помни – все, что я делаю, я делаю ради тебя. Ты мне всегда твердил про мою безопасность. Я очень благодарна за твою заботу. Но и я хочу заботиться о тебе. Мне немаловажна твоя безопасность тоже.

Это касается не только Марселя, а теперь еще и Беллы – кем бы они ни была, – а всего, что происходит вокруг тебя!

Тебе тяжело сейчас – я знаю это, чувствую, и я не могу оставаться в стороне в такое время. Пойми меня правильно.

Надеюсь, ты простишь меня за то, что я сделаю и не будешь сильно ругать меня. Но иначе я не могу!

Довольно! Так больше продолжаться не может! Все во мне горит страстным и диким желанием быть рядом с тобой!

Только рядом…

Я знаю, что ты слышишь мой голос через эти письма. Скоро это прекратиться, Ал.

Жди меня.

С любовью, твоя Лина.

– Я волнуюсь,– сказала мне Ника.

– Серьезно? – выгнул я бровь,– вот от кого-кого, а от тебя такого заявления я совсем не ожидал услышать!

– Правда, Ал…

– Ника, постой.

Мы остановились. Я смотрел ей прямо в глаза.

– Ты прошла все испытания, которые я тебе поручил. Ты справилась с экзаменом на отлично – это говорю тебе я. Да, черт с ним с экзаменом! Ты сама знаешь, и я это знаю – ты замечательно все умеешь делать. Ты прекрасно владеешь временем, ты с легкостью путешествуешь в мысли людей. Ты отлично прыгаешь! Ника, не нужно так нервничать. Рассчитывай это, как знакомство с новыми друзьями. Так оно и есть! Если что, то я не сомневаюсь, ты сможешь сама им показать все, на что ты способна. А ты способна на многое – поверь мне. Это так.

Ника согласно кивнула.

– Хорошо,– согласилась она,– поняла… Ты же будешь рядом?

– Конечно! Не сомневайся. Так – не бойся – все будет хорошо.

И мы двинулись дальше.

Оставалось только перейти дорогу, и мы были у самой пиццерии.

Пришли. Остановились перед дверью. Ника тяжело выдохнула.

– Все? -обратился я к ней. – Готова?

Она ответила не сразу. Ника еще раз вдохнула и выдохнула, собравшись с силами.

– Кажется, да…

– Кажется?

– Да. Теперь точно. Открывай.

Я кивнул, улыбнулся и открыл дверь, пропуская Нику вперед.

Сегодня в пиццерии было на удивление тихо и спокойно. Народу почти не было. В стороне сидели две подружки, дружно о чем-то хохоча. На другом столике была влюбленная пара, которая заказали себе одну пиццу и два стакана пива. И… да! На этом все.

У самой дальней стенки нас ждали. Я улыбнулся, увидев уже знакомые мне и приятные лица Элис, леди Анны и господина Гримальди.

Мы прошли вперед.

На столике уже стояло две «Маргариты», графин с клюквенным морсом, пять стаканов, чайничек и еще пять кружек, а также сахарница и пять тарелок.

– Здравствуйте леди Анна, здравствуйте, господин Гримальди,– поклонился я.

– Приветствую тебя, Ал,– ответила леди Анна.

– Добрый день, мой мальчик! – воскликнул радостно господин Гримальди.

– Привет, Ал! – Элис помахала мне рукой.

– Привет, Элис,– ответил я.

А дальше я отступил в сторону, представляя их вниманию моего сформировавшегося ученика, который сдал экзамен – Ники.

– Я хочу познакомить вас,– начал я,– Ники – моя ученица. Она прекрасно справилась с экзаменом и сдала его на «отлично». Ники, это Элис – она была моим учителем.

– Привет,– Ники скромно помахала рукой.

– А это леди Анна и господин Гримальди.

– Здравствуйте, я рада знакомству с вами,– поклонилась Ники.

– Мы тоже очень рады приветствовать вас,– сказала леди Анна,– присаживайтесь.

Мы с Ники быстро сняли с себя верхнюю одежду, повесили ее рядом и сели за стол. Мы уселись по кругу: я, Ники, Элис, леди Анна, господин Гримальди.