Весь свет 1981

— У нас всегда, больше или меньше, цивилизация была вправду лжетолкуемой. Это из-за того, что мы не усматривали основной разницы между цивилизацией и культурой. С цивилизацией связан прежде всего прогресс в технике, в быту, в жизненных удобствах, так сказать. А культура охватывает все нравственные, общественные и духовные устои народа. Еще на заре национального пробуждения Добри Войников видел, как легкомысленные ничтожные выскочки меняли золото народности нашей культуры на медные гроши моды. Так что еще со времени написания «Лжетолкуемой цивилизации» актуален вопрос о чужепоклоннике в нашей жизни. Если развернуть лучшие газеты и журналы Возрождения — «Былгарски книжици», «Читалиште» и др., то видно, что там очень часто говорится о «цивилизации, которая прет сегодня на нас», по выражению Петко Славейкова, и которая побуждает нас легкомысленно забывать и отрицать начала народной жизни, начала исконные, выработанные веками…

— Где граница между чужепоклонством и преклонением перед красивым и прекрасным у других народов? Вспоминается ваша интересная статья об Иво Андриче, она произвела впечатление на нашу общественность и долго обсуждалась. И были на то основания, ибо не всякое восхищение чужой красотой есть чужепоклонство, верно ведь?

— К сожалению, сорняки лучше всего растут на хорошей почве… Сорняк, чужепоклонства у нас произрастает на прекрасной, открытой и искренней симпатии болгарского народа к культуре других народов. Но когда такая симпатия вырождается у кого-то в податливость и унизительное преклонение, тут уже чужепоклонство.

Нам и пятисот лет недостало, чтобы возненавидеть даже своего поработителя. Вспомните, как Апостол[15] говорил о турецком народе словно о своем болгарском народе. Это великодушие болгарина, прекрасная черта национального характера, есть основа нашего интернационализма, который всегда был очень силен и искренен.

Но рядом с этим иногда наблюдаются и унизительные для нас метания и поклоны перед чужим и завозным. Тогда мы не замечаем хорошего, даже намного лучшего, что сами имеем. Вот настоящее чужепоклонство. Спрашивая меня, вы вспомнили мою статью об Иво Андриче. Не скрою, я был потрясен его подлинным боснийским европеизмом, полнокровным присутствием Боснии и ее народа в его творчестве, сочетаемым с гётевским ощущением мира. Я никогда не забуду нелегкий вопрос одного из героев «Травницкой хроники»: «Это почему же моя мысль, если она хорошая и правильная, имеет ценности меньше, чем точно такая мысль, рожденная в Париже или Риме? Не потому ли только, что рождена она в этой влажной котловине, нареченной Травником?»

— В своей книге «Болгарская Пасха, или Страсти болгарские» вы неоднократно останавливаетесь и на исторических корнях чужепоклонства у нас. Пересохли эти корни сегодня?

— Отсталые по той или другой причине народы потом развиваются в ускоренном темпе. У их культуры слегка повышена температура, в ней есть некая лихорадочность, ненасытность. Это создает психологический климат для заимствования готовых решений — будто кто-то где-то решил предварительно наши собственные проблемы, и нам остается только позаимствовать то решение, и оно выведет нас на высший уровень. Снова мы утыкаемся в различие между цивилизацией и культурой. Можно заимствовать изобретение, лицензию, даже вещь какую-то… но по рецептам, притом чужим, ничего не создать в области культуры и духовных ценностей. Надо, давно надо осознать вековую каменную суровость этой проблемы, чтоб не платить дорогую цену за заблуждения и ошибки, порожденные вертлявыми реверансами перед чужими модами и образцами.

— Чужепоклонник уже другой — пожалуй, «посовременней». Он отличается от вчерашних жадных до цивилизации выскочек, так хорошо обрисованных классиками нашей литературы — Вазовым, обоими Славейковыми и др. Кого мы в наше время назовем чужепоклонником?

— Какой там другой! Одежды сменились. Сущность прежняя. Но, может быть, климат вот слегка изменился. Мировая стандартизация создает более приятную и удобную атмосферу, более широкий простор для существования современного выскочки. А у нас сегодня нет той строгости нравов и обычаев, которая прежде была естественной преградой проявлениям чужепоклонства.

— Что вы имеете в виду, товарищ Жечев?

— Ну, например, то, что сегодня некоторые родители сверх всякой меры безразлично, а часто и с умилением глядят на обезьянские преображения и выбрыки своих детей — в костюме, прическе, в гражданском их поведении. Те, бедняги, думают, что хорошее, только потому что оно старое, должно уйти, а почтения заслуживает все новенькое, лощененькое, импортненькое. Да еще какого почтения!..

— Что нравится чужепоклоннику, какими глазами он на это смотрит, за какую цену покупает?