Весь вечер на арене (СИ)

Тим был мокрый, как мышь. Пережитый новым способом оргазм не отпускал, вызывал дрожь по позвоночнику. Ратмир скатился с его спины, устроился сбоку, собственнически закинул ногу на бедро, протянул руку, погладил приобретенного любовника внизу живота. Размазал сперму и удовлетворенно хмыкнул. Молча разглядывал Тима, прищурив довольные глаза. Тим вздохнул.

- Так, говоришь, у вас сейчас в Сочи уже настоящая весна? – это было последнее, что он помнил из активной болтовни по дороге домой.

Ратмир на секунду задумался, а потом весело рассмеялся.

- Типа продолжаем разговор? А знаешь, - парень потянулся, глубоко вдохнул. – Ты так вкусно пахнешь - топленым молоком и немножко жженным сахаром. Так бы и съел! – он широко лизнул приятеля шершавым языком по выступающей ключице.

Тим моргнул и неожиданно для себя предложил.

- Хочешь… мороженого?

Ратмир, жмурясь, облизывал эскимо, а Тим пытался привести себя хоть к какой-нибудь связной мысли. После того, как он кончил под парнем, логика и невозмутимость покинули обалдевший разум. В крови бурлил адреналин, хотелось смеяться и кувыркаться, хотя обычно после секса у Тима оставалось лишь желание поспать. Но сейчас он валялся рядом с Ратмиром, бодрый и веселый, посмеивался, жадно осматривал загорелое тело, губы, обхватывающие холодное эскимо и язык, который шустро ловил подтаявшие белые капли. В голове шумело. Кажется, Тим воодушевленно рассказывал о том, с каких пор не любил мороженое и активно отказывался от сначала искренних, а потом глумливых попыток Ратмира поделиться вкусняшкой. В конце концов Ратмир, будто случайно, тряхнул своим эскимо на палочке, и холодная тяжелая капля шлепнулась Тиму на грудь. Тим громко ойкнул. Ратмир посмотрел на белый след от потекшего мороженого и шумно задышал, расширяя ноздри, темнея взглядом.

- Только не это… - прошептал Тим, вспоминая ненавистные до зубовного скрежета эпизоды из романтичных историй, где герои забавлялись с мороженым.