Веселая дюжина

- Ты хочешь полежать в кровати? - не отставал вожатый.

- Хочу, - решительно сказал я.

- Но, извини меня, это же глупо. - Аскольд расхохотался. - Можно заболеть, например, перед контрольной по алгебре. А сейчас же каникулы. Ребята это поняли быстрее тебя, председатель.

- Ну и пусть глупо, - ответил я. - А я буду болеть.

- Ну что ж, болей себе на здоровье, - спокойно сказал Аскольд. - Но предупреждаю - такой фокус у вас больше не пройдет.

Вожатый вышел из домика. Я снова остался один.

За окном призывно стучали мячи. Бегали и кричали ребята. Наконец, за окном сияло солнце. И я подумал, что болеть летом совсем неостроумно. Конечно, в каникулах целых три месяца. Конечно, каникулам еще конца не видно. Но провести их в постели недостойно настоящего мужчины. Поэтому я мгновенно выздоровел, оделся и уже собирался идти гулять, как дверь отворилась и в домик ввалился 9-й отряд.

Толька подошел ко мне и протянул руку:

- Мы тебя на первый раз прощаем. Но дай слово, что с сегодняшнего дня ты будешь делать только то, что мы захотим.

- Даю слово, - я торжественно поднял вверх правую руку, - делать только то, что вы захотите, и то... что я захочу.

Ребята рассмеялись и обступили меня.

Я вновь с ними подружился. До чего же я люблю мириться! Но только с мальчишками, конечно. Потому что с мальчишками можно и серьезные дела делать. Я подумал, что не все еще потеряно и что мы проявим себя по-настоящему.

За обедом в столовой меня встретила улыбающаяся Капитолина Петровна.

- И ты выздоровел? Замечательно!

- Ребята, - обратилась Капитолина Петровна ко всему нашему отряду, давайте мы с вами раз и навсегда договоримся. В лагере - не болеть. Вернетесь домой, пожалуйста, болейте, сколько вам захочется. Если, конечно, вам родители разрешат.

Я подумал: дудки, нам родители ни за что не позволят болеть. А иногда так хочется немного полежать в кровати и чтобы все вокруг тебя жалели и приносили разные вкусные вещи.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,

В КОТОРОЙ ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ,

ЧТО БЕЗ ТРУДА НЕ ВЫТЯНЕШЬ И РЫБКУ ИЗ ПРУДА

Вожатый Аскольд целое утро крутил на турнике солнышко. Это был настоящий парад и демонстрация великолепных мускулов. Мы без слов понимали, что хотел нам сказать вожатый. Поэтому сидели вокруг турника тихие и смирные, ничего не замышляли, а только глазели, как здорово все получается у Аскольда.

Спрыгнув на землю, вожатый обратился ко мне:

- Пошли, Валера. Тебя на совет дружины вызывают.

Я изобразил на лице крайнее недоумение и - нечего делать, надо идти побрел за вожатым. Я шел и раздумывал, за какие грехи меня вызывают на совет дружины. К таким вызовам мне, конечно, не привыкать. Я был частым гостем многих советов дружины в родной школе. Можно прямо сказать: то заседание, на котором меня не было, проходило серо и скучно. Зато при моем участии совет дружины шел бодро и весело, как хороший концерт.

Но так было в моей родной школе. Там находили причины, чтобы лишний раз полюбоваться на мою физиономию. А в лагере? Всего два дня я здесь. Пока не совершил ничего такого, что прославило бы меня на весь лагерь. А может, из-за того, что наш отряд здорово болел? Да нет, Капитолина Петровна, кажется, нас простила. Я так и эдак прикидывал и приходил к одному выводу: рано мне оказывают такую честь, как вызов на совет дружины.

- Будем обсуждать, как лучше подготовиться к открытию лагеря, - подал голос до сих пор молчавший Аскольд, когда мы прошагали изрядное расстояние.

- А зачем тогда я?

- Как зачем? Ты же председатель совета отряда.

От удивления я широко открыл рот и захохотал. Вот это номер! Я еще даже не успел почувствовать, что меня избрали председателем совета отряда. Сегодня первый раз сдал рапорт. Такое звание настолько мне не подходило, что я про него и не думал.

Отсмеявшись, я сделал, по возможности, серьезное лицо и снова зашагал рядом с Аскольдом. Я шел, слегка наклонив вперед голову и держа за спиной руки. По-моему, так ходят великие люди. А я сейчас был великим человеком. Меня первый раз в жизни звали на совет дружины, чтобы не делать из меня компот, как обычно, а посоветоваться со мной по очень важному делу.

Совет дружины заседал в столовой. Дух манной каши витал над столом, за которым в чинных позах восседали ребята и вожатые. Они с любопытством смотрели на меня. Но не все. Двое из совета дружины знали меня как облупленного. Это были Галка Новожилова и Ленька Александров. Галка подмигнула мне, а Ленька отвернулся.

Пока совет дружины глазеет на меня, я расскажу, кто такие Галка Новожилова и Ленька Александров.

Галка была председателем совета отряда в нашем классе, а я был лучшим двоечником и разгильдяем. И поэтому мы не давали друг другу ни минуты покоя. Она меня прорабатывала, а я выводил ее из терпения. А когда Галка добилась своего, то есть меня вытурили из 6 "А" и перевели в 6 "Б", я решил ей отомстить. Взял и написал Галке письмо, в котором... ну, в котором я написал ей, что мне хорошо, когда она в школе, и мне нехорошо, когда она не в школе.

После этого и еще двух писем Галка преобразилась. Она стала нормальным человеком, и мы даже подружились.