Веселые истории про Антона Ильича

Эти слова воодушевили Антона Ильича. Его так и подмывало выкрикнуть: так это же я тот Принц! Это в меня влюблена Катенька! Это мне можно верить, это я надежен, как скала. Это я настоящий мужчина! Вот подходящий момент, чтобы все решить. «Давай, давай, решайся, не упусти момент», – подбодрил Антон Ильич сам себя, и вслух произнес:

– А давайте-ка я вас кофем угощу!

Обе женщины замерли и уставились на него, ушам своим не веря. Взгляд у «маменьки» потеплел, Катенька же, напротив, смотрела огромными, полными недоумения глазами. Было совершенно очевидно, что она не ожидала такого поворота. От Антона Ильича не укрылось ее удивление, и он, довольный произведенным эффектом, заговорщицки подмигнул ей, мол, как я, а? Не ожидала, что я так быстро маму уговорю?

– А что? – продолжал он вдохновленно, – у меня и столик уже заказан. Прекрасный ресторан, с музыкой. Посидим все вместе, вы, я, Катенька. Новый год все-таки, прекрасный повод посидеть всем вместе, по-домашнему в тесном кругу, так сказать, познакомимся поближе, поговорим…

Его прервал звук падающей расчески, которую выронила из рук Катерина.

– А что, по-моему отличная идея! – отозвалась «маменька». Она встала, осмотрела себя в зеркале, кокетливо поправила руками прическу и с довольной улыбкой повернулась к Катеньке:

– А ты что скажешь, а, Кать?

Антон Ильич сиял от счастья. Кажется, его план удался.

– Прекрасная идея, – процедила сквозь зубы Катенька.

– Ну тогда я жду вас. Давайте, заканчивайте тут побыстрее.

– Мы сейчас, мигом, – подхватил Антон Ильич.

Катенька глазами указала Антону Ильичу на раковину, стянула с его головы полотенце, наспех ополоснула волосы и пересадила его к зеркалу Не проронив ни слова, включила фен, и струя обжигающе горячего воздуха ударила Антона Ильича прямо по макушке.

– А стричься не будем? – робко полюбопытствовал он, стараясь перекричать гул работающего на полной мощности аппарата.

– В следующий раз, – отрезала Катенька. – Вы же торопитесь.

– Ах, ну да, конечно.

Уже через минуту все было закончено.

– С вас как обычно, – произнесла Катенька с каменным лицом.

Антон Ильич торопливо достал из кошелька купюры и положил их на столик. Катенька, не глядя на него, подала пальто. Он кое-как оделся, лихорадочно соображая, что происходит с Катенькой, почему она не рада и как ему теперь быть.

– Катенька, послушайте…

– Я провожу вас. – Она уже стояла у входной двери.

Антон Ильич нехотя поплелся за ней.

– Катенька…

– До свидания, Антон Ильич, – дрожащим голосом произнесла Катенька, и ему показалось, что она вот-вот разрыдается.

– А как же ужин? Мы же хотели посидеть по-семейному…

Катенька тем временем подталкивала Антона Ильича на улицу и уже закрывала за ним дверь.

– А как же мама? – в отчаянии крикнул он.

– Какая мама?

– Как же? А ужин втроем?

– Да ужинайте вы с кем хотите! Только оставьте меня в покое!

Дверь за ним захлопнулась.

Антон Ильич, ошарашенный, остался стоять на ступеньках. В голове гудело. Он стоял на ветру в расстегнутом пальто, без шапки, но не чувствовал холода. В голове стучала одна только мысль: так это не ее мама! Какой же он осел! Что он натворил! Надо как можно быстрее объясниться с Катенькой! Что она теперь думает о нем! Антон Ильич рванул на себя дверь, но она не поддалась. Как он мог так ошибиться! Как он мог принять эту старую злобную каргу за маму его нежной Катеньки! Он стал барабанить в дверь кулаками, но никто не отзывался.

Прохожие оглядывались на мужчину в распахнутом пальто, с растрепанными волосами, который, не обращая внимания на холод и падающей снег, стучал в дверь салона красоты и повторял одно и то же: Катенька, откройте, я все объясню!

– А вот и я! – вдруг кто-то взял его под руку.

Антон Ильич обернулся и от неожиданности едва не слетел со ступенек: перед ним, улыбаясь во весь рот, стояла «маменька». – Ну что, где там ваш кофе? Я готова!

Карнавал

Вечерело.

По гладкой синеве моря пошла серебристая рябь. Скамейки на пляже опустели. С заходом солнца город покидало тепло, напоминая о том, что стоял февраль. Застегнув пиджаки и обмотав шарфы вокруг шеи, горожане прогуливались вдоль моря. Туристы, коих здесь было немало, наслаждались теплом, удивительным для этого времени года. Только что прибывших англичан неизменно выделяла легкая, почти летняя одежда. Вырвавшись из промозглой слякоти к горячему южному солнцу, они тотчас надевали шорты, обувь на босу ногу, но вскоре понимали, что зимняя погода обманчива: вечерами здесь было прохладно.

На центральной набережной людей было особенно много. Отсюда открывался чудесный вид. В гавани огромными глыбами сияли паромы, белые яхты неподвижно держались на воде, судна поменьше качало на волнах. Верхушки гор обрамляли город плавной волнистой линией, придавая этому южному испанскому городку очарование классического морского курорта с золотистыми песками, синими волнами и зелеными холмами.

И хотя стоял февраль, город не выглядел ни холодным, ни опустевшим. Напротив, в нем царило оживление.