Веселые приключения мальчишек

На вид ему было 12 лет, но выглядел он внушительно и старше меня.

Судя по царапинам на его облупленном носу, он недавно дрался, и я почувствовал себя неуютно. (Неуверенно как-то).

– Сидишь – утвердительно произнес он, и опасно перекинул ноги через подоконник.

Я растерянно кивнул.

– А почему такой лохматый? – нелогично задал он следующий вопрос.

По его тону чувствовалось, что его особо не интересует мой ответ, и я испуганно моргнул.

– Хочешь я тебя сам подстригу пока моя мама по телефону говорит…..Налысо….

Я совершенно этого не хотел и энергично завертел головой.

– Уши то перед стрижкой помыл?– хищно уставился он на меня. И снова его мало интересовал мой ответ.

– Понятно….. ты грязнуля… – вздохнул он укоризненно, прислушиваясь к орущей матери из-за стены.

– Смотри, ты с моей матерью полегче, а то я в лоб дам – задумчиво почесал он свою макушку, – Любишь драться?

– Не очень..– промямлил я.

– Сразу видно городской – презрительно окинул меня он задиристым взглядом, – Ладно я пошел….. после стрижки поговорим…. – торопливо произнес он, спрыгивая во двор, – и смотри моей матери ничего не говори…. А то…– многозначительно потыкал он себя отбитым кулаком в нос.

Увидев его неторопливо удаляющуюся спину, я облегченно вздохнул.

А когда в зал вошла парикмахерша, то над нею долго реял внушительный образ ее сына.

Цирковое представление с доставкой на дом

Не пойму я этих взрослых! На днях пошли в гости к тете Маше, и я здорово подготовился. У всех подарки как подарки, ничего особенного, а у меня целое представление, и главное, готовил я его от всех в тайне, чтобы всех потрясти. Вот последнее, мне, кажется удалось. И даже очень! Но это в конце случилось.

А я лучше начну с начала. То есть с самого утра.

Вначале я проснулся и потянулся, да так что стал в два раза длиннее, еле кровати хватило!

Затем умылся под холодным душем и съежился до нормальных размеров.

Ну, там поел немного, и стал готовиться к походу в гости.

Рубашку, наглаженную, мне только на выходе выдали, боялись, что сомну, и брюки соответственно. Так что репетировать свой номер мне пришлось в трусах. Зато как приоделся, сразу застеснялся, до чего же я красивый.

Сбежал, по ступенькам, эдаким денди во двор, из парадного вышел, свой блестящий ботиночек на солнышко выставил, полюбоваться. Вдруг как блямс, голубь с крыши нагадил прямо на него, сволочь, да так, что сразу не ототрешь.

Естественно, настроение испортилось! Дальше – хуже:

В метро, напротив нас уселся синий пропоица, дыхнул раз, и все окна запотели, хоть плачь! Хорошо, что на следующей остановке его пассажиры, за матерщину, из вагона вытолкали.

Встал я у дверей, нос к стеклу прижал, на проносящиеся дома смотрю, помрачнел, задумался, еду, а самого единственная радостная мысль греет, что стол нас ждет отменный, а слава и того пуще.

Солнышко к этому времени пригрело, воробьи щебечут, мухи прошлогодние, как пьяные, ползают. Сразу видно, Весна пришла!

Я бы по такой погоде с удовольствием пешком прогулялся, но мама на автобусе настояла, хотя знает, как я его ненавижу. Уж больно в него народу много набивается!

Правда, сегодня нам повезло. Ехал с нами какой-то припадочный, все время хихикал, а на остановках воздуха побольше в легкие наберет, газеткой прикроется, сведет косые глазки к носу, слюни пустит, и так незаметно выдаст: – Граждане, этот автобус идет в парк. Не толпитесь, сзади едет два пустых.

А граждане у нас доверчивые, вот мы и ехали почти одни.

Но все равно мы опоздали. Гости давно собрались, только нас ждали. Сели мы за стол, за здоровье хозяйки лимонада выпили, поели. Некоторые из приглашенных даже песенки спели, а, спев, еще поели-попили, пару тостов проорали, гопака сплясали, и подарки имениннице потащили.

А она как помидор зарделась, итак вся красная была, а здесь просто малиновой сделалась.

Ладно, думаю, сейчас я вас всех затмлю. Вазы хрустальные, они и в Африке вазы, а такой номер нигде не увидишь.

Встаю, стишок читаю. Все мне вежливо хлопают, а затем притихли. Видят, я коробок на стол выставил, ждут продолжения.

Ну, я, как настоящий артист, паузу выдержал, да как гаркну: – Представление начинается.

И из коробка тараканов повыпускал.

Хотел объявить тараканьи бега, да не успел. Тут такое началось, что я даже растерялся.

Тетки завизжали, мужики на ноги вскочили, ладонями по столу хлопают, моих артистов гоняют. Да ничего у них не получается.

Не зря я тараканов неделю не кормил. Стали они злые и голодные, а потому изрядно шустрые.

Те, что поглупее, в винегрет забрались, да в бутерброды вцепились, а остальные меж тарелок бегают, усами шевелят, меня не слушаются.

Наверное, с час их ловили, поймали восемь штук, и ко мне с допросом, сколько их было. А, я, не будь дураком, не сказал, что их одиннадцать. Говорю: – всех поймали.

В это время мама ко мне подступается, бледная такая и всклоченная: – Надеюсь, – спрашивает, – у тебя это последние?

Мне бы соврать, в очередной раз, а я сдуру признался: – Нет, – говорю, – остальных дома оставил на приплод – запасную группу.