Веселый мудрец. Юмористические повести

— Завтра в селе встретимся. — Митикэ вскинул мешок на плечо. — Спасибо, бадя, вам, что подвезли. Теперь-то до села рукой подать.

Возница пожал плечами — мол, благодарить не за что, волы хозяйские — и принялся распрягать. Братья зашагали к дороге.

— Если телеги в селе не добудем, — сказал Митикэ, — то завтра мы заставим его ехать с нами дальше…

— Не шагать же мошу Илие пешью до самого города! — поддержал Фэникэ. — Вот жаль, мы не захватили ничего поесть…

— Будет село — будет еда, — уверенно произнес Митикэ. — Тут же Слободзея рядом, потерпи.

Но в село братьям удалось попасть не так уж скоро.

Версты через две от того кургана, где они оставили каруцу, на дороге братья повстречали чабана. Его шаровары и остроносые лапти были покрыты толстым слоем дорожной пыли. Чабан сидел возле придорожного креста и устало смотрел себе под ноги.

— Доброго пути! — приветствовал путника Митикэ.

— Удачи в делах! — сказал Фэникэ.

— Люди добрые!' — спросил чабан. — Вы не видели брички? Сама красная, а конь серый.

— Нет, не встречали… — молвил Митикэ. — А чья это будет бричка?

— Купца Грекула, — ответил чабан, вставая.

Он подошел к братьям, внимательно вгляделся в их лица. Заметив у Фэникэ засунутый за пояс флуэр, спросил:

— Вы кто же будете? Музыканты?

— Можем быть и музыкантами, — сказал Фэникэ.

— Люблю музыку. — Чабан улыбнулся, и усталость словно вспорхнула с его лица — таким вдруг оно стало молодым и красивым. — Дойны сам пою. Только вот не до песен мне…

Усталость снова легла на его лицо.

— Горе какое? — участливо спросил Митикэ. — Чем помочь можно? Или уже не вернешь?

— Что вы! — вздрогнул чабан. — Пока еще отец-мать живы… А вот беда такая… что, пожалуй, и не вернешь… Купец Грекул семью нашу обобрал. Разбойник с большой дороги, вор ночной и тот не сделал бы того.

Чабану, видимо, так необходимо было рассказать о своей беде, так хотелось излить душу кому-нибудь, что, окажись на месте братьев любой другой человек, он вое равно поведал бы свою горестную историю.

Семья чабана — отец, мать и младший брат — решили все вместе помочь ему обзавестись хозяйством, перестать пасти чужих овец и вернуться в село, к полю и винограднику.

Начали копить деньги. Отец чабана решил отдать сбереженные деньги на хранение купцу Грекулу, своему другу детства, который успел торговлей сколотить себе солидный капиталец.

— Грекул — мой друг, — говорил старик сыновьям, — он не обманет, у него денег много, наши карбованы для него — тьфу! — что виноградная косточка для вола.

Как только соберется карбован, старик несет Грекулу. Так и жили. Когда собралось двести карбованов, старик решил взять их — подвернулась выгодная покупка: продавалась по случаю хата и волы.

Но вдруг Грекул, выслушав просьбу старика, удивился беспредельно:

— Ты что-то путаешь, мой дорогой, — сказал Грекул. — Я никогда у тебя не брал ни копейки! Разве у тебя есть свидетели? Или расписка?

Старик принял это за шутку, но купец не шутил.

— Меня в округе считают честным купцом, — сказал Грекул. — И никто не поверит, что я стану портить себе имя из-за каких-то двухсот карбован. Да и кроме того: откуда у тебя могли взяться такие деньги?

Старик был настолько потрясен вероломством Грекула, что пришел домой и тяжело заболел. Сыновья пришли к купцу, но тот их выгнал.

Чабан решил посоветоваться с мошем Илие, но моша накануне увела полиция.

Теперь он договорился с Грекулом, что тот захватит его с собой, в город, к судье.

— Пожалуйста, — согласился Грекул. — Но судья не поверит, что я виноват, если я сам привезу тебя к нему! Ай-ай, как можно, отдавать деньги на хранение без расписок, без свидетелей. Многие мне доверяют свои деньги, но я всем даю расписку. А мой старый друг, ваш отец, просто сошел с ума…

— Договорились мы, что я буду ждать в Слободзее, — закончил чабан. — Не видели его коляски?

— Идем в село, — сказал Митикэ. — Может, Грекул уже там? Тогда мы с ним поговорим. Но, кажется, здесь без хитрости не обойтись… Как иначе бедняку справиться с богачом-обманщиком?

Братья с чабаном зашагали к селу…На улице села, освещенной предзакатным солнцем, было по-прежнему оживленно. Митикэ только собрался спросить у одного из стариков, почему в селе такое оживление, как почувствовал удар по плечу.

Митикэ оглянулся. Перед ним, улыбаясь во весь рот, стоял Костикэ, тот самый парень, который выиграл на коне Негру приз помещика Крушевана.

— Люблю встречать друзей! — воскликнул Митикэ. — Ты что же, живешь здесь?

— Всегда жил и родился тут! — радостно сказал Костикэ. — Вы исчезли тогда так внезапно, что я даже не успел поблагодарить вас, обнять…

— Пожалуйста! — сказал Фэникэ, распахнув объятия, и так сжал Костикэ, что у того лицо побелело.

— Можешь отыграться на мне, — подмигнул парню Митикэ, — сдави меня так, чтобы я запищал, как поросенок.

Они обнялись.

— Идемте в хату, — пригласил Костикэ.

— Расскажи, как тебя здесь встретили с призом, — попросил Фэникэ. — Вот, верно, пир устроили…