Весеннее равноденствие

Готовцев мог конкретно ответить на вопрос нетерпеливого перспективщика, но удержался. Сообразил, что конкретный ответ Шевлягин тут же разнесет по всем четырем коридорам ОКБ, и станут явными замыслы начальника, вылезет, на свет божий вся его стратегия.

Для появления на экспериментальном участке Андрей Алексеевич выбрал нужное время.

В знакомом закутке, где на проволочной оградительной решетке красовалась замызганная, с полуоблупившейся краской трафаретка, извещающая, что именно здесь воплощаются в металл прогрессивные конструкторские идеи, Готовцев увидел сменного мастера Афонина и единственного станочника, фрезеровавшего какую-то заготовку.

Мастер Афонин, давний приятель Готовцева-старшего, хорошо знающий и Андрея Алексеевича, приходу начальника ОКБ не обрадовался. Неожиданное появление начальника оторвало мастера от нужной работы. Зажав в тисках кусок стального прута, Афонин старательно обрабатывал его драчовым напильником. При появлении Готовцева он попытался было загородить спиной «левачок», но было, поздно.

— Шатун для своего «Вихря» мастерю, — признался Афонин. — Полетел, паразит, в воскресенье, а в магазинах ведь шатун не добудешь. Такой пустяковины наделать не могут, вот и приходится вручную елозить до седьмого пота… Комедь!

Мастер Афонин был заядлым рыболовом. Из тех, кто в разгар клева не поленится и шатун вручную смастерить, и съездить за свежим мотылем в Вологду или Сызрань.

— Понимаешь, какая штука, Алексеевич, приключилась. Километров десять мы с дружком отмахали до заветного места, а шатун — раз! — подсек под коленки. В обрат на веслах шли, а тут встречный ветерок взялся. Руки отмотали. Ни одна зараза не согласилась взять на буксир. Бывают же такие люди…

Обычно не отличавшийся многословием мастер Афонин явно намеревался угостить Готовцева длинной рыбацкой байкой.

— В другой раз, дядя Петя, про рыбалку расскажешь, — перебил Андрей Алексеевич мастера. — Почему на участке пусто?

— Так день какой! Родитель твой сейчас в президиуме заседает, а остальные кто куда.

— А если точнее? Строгальный вот стоит без рабочего, у расточного тоже никого нет, сверлилка простаивает…

— Так день какой! Знамя нам вручают. В клубе идет торжественная часть.

— Ты мне голову торжественной частью не забивай. Я по цехам шел, работают люди как положено. На торжественной части те, кто от смены свободен. Почему на экспериментальной станки простаивают?

Афонин засопел, развинтил тиски и с грохотом кинул в ящик стола недоделанный шатун.

— Потому не работают, что мы сбоку припека, — сердито ответил мастер, и бритая щека его дернулась, будто Афонина укусил невидимый комар. — Ни черту мы здесь, как говорится, кочерга, ни богу свечка. Потому и станки простаивают… Месяц кончается. У нас сейчас технологи гайки крутят, а экономисты кожухи красят… Снял начальник механического рабочих с экспериментального участка. Одного Гришку Савина оставил. Вроде как на расплод. А что Гришка наработает, если у него производственный стаж три месяца и четыре дня. Только что из пэтэу вылупился, на крыло еще не стал, как тот утиный подлеток.

Афонин говорил опять с непривычным ему многословием.

— Как наши заготовочки поживают?

— Чего им сделается, Алексеич… Лежат себе, пить-есть не просят. Вон, возле стенки сложены. Одолеем месячную программу и тогда за ваши заказы возьмемся. Главное ведь что? План. Газеты небось читаешь? План в первую очередь. В срок и досрочно…

— Все наши заготовки целы?

У Афонина снова дернулась щека.

— Куда им деться? Не дубленки, чай, не потеряются.

— Пошли, проверим по спецификации.

— С чего ты, Алексеич, надумал проверку устраивать? Твой же родитель в цехе командует. Ему, что ли, у тебя веры нет?

— Доверяй, говорят, дядя Петя, и проверяй. Надо мной тоже контролеры есть. Придут и спросят, как, товарищ Готовцев, поживает ваше имущество на ответственном хранении у станкостроителей?

— Экий ты, Алексеич, занозистый. Не по годам бы вроде тебе… Целы заготовки…

Афонин поспешно отошел на другую сторону участка и так, как раньше пытался загородить спиной «левачок», норовил теперь прикрыть собой прорехи, зияющие в штабелях заготовок.

— Так, дядя Петя, казенное имущество не проверяют.

Андрей Алексеевич развернул спецификацию заготовок, находящихся на ответственном хранении у станкостроителей, и как заправский ревизор двинулся вдоль штабелей, сверяя маркировку каждой отливки и полуфабриката.

Приунывший, враз утративший многословие, мастер Афонин потащился рядом с проверяющим, покашливая и надувая щеки.

В штабелях не оказалось двенадцати крупных отливок и поковок.

— А ты говорил, дядя Петя, не дубленки, — поддел Готовцев сконфуженного мастера. — Куда же они испарились?

— У начальства спрашивай.

— У какого начальства?