Весенней гулкой ранью...

поездки. Случилось так, что мне удалось сесть в экскурсионный автобус. В

машине были сельские парни и девчата. Веселый говор, шутки, смех... Сквозь

шум я вдруг услышал имя Есенина: в конце автобуса три девушки спорили, в

какой день лучше провести юбилейный вечер - приближалось семидесятилетие со

дня рождения поэта. Один из парней завел песню, перебивая ее, девчата

грянули частушки. Многие из припевок мне пришлись по душе, но одна -

особенно:

Сердце бьется, не унять,

Люблю Есенина читать.

Слово теплое его

Лежит у сердца моего.

Так сказала частушка о народной любви к Есенину. Сказала, как всегда,

просто и поэтично.

3

Июльская ночь. Пологий берег приволжского озера. Уха уже закипает, и мы

неторопливо обсуждаем, когда и какую приправу добавлять.

Неподалеку - шагах в двадцати - тридцати от нашего костра, в низине, -

расположилось еще несколько рыбаков. До нас доносятся их голоса, смех...

Потом кто-то начинает не то петь, не то нараспев читать какие-то стихи.

Наши предположения расходятся:

- Былина...

- Нет, старинная песня.

Один из нас не ленится - подходит к соседям.

- Эх вы, филологи, - смеется, возвратившись, - есенинское это...

Подымаюсь, иду к огню...

Сухонький, узкоплечий старичок сидит на чурбаке перед костром и, закрыв

глаза, выпевает необычные слова:

А пойдемте, бойцы, ловить кречетов,

Отошлем дикомытя с потребою царю:

Чтобы дал нам царь ответ в сечи той,

Чтоб не застил он новоградскую зарю.

Кончив петь, довольный, оглядывает сидящих и, поправляя на плечах

расхожую телогрейку, говорит:

- Ну вот, а вы толкуете: Есенин весь в пейзажной лирике да в

интимности. Он и на былине заквашен, да только ли на былине!..

Каждый раз, когда перечитываю есенинскую "Марфу Посадницу", я вспоминаю

о той июльской ночи. Он сказал тогда разумные слова, ночной незнакомец,

влюбленный в поэзию Есенина.

4

Однажды во время разговора с Городецким речь зашла о выступлениях

Есенина как критика. В ответ на слова о том, что первая критическая статья

Есенина появилась только после Октябрьской революции, маститый поэт после

небольшого раздумья заметил:

- Нет, помнится, еще по приезде в Петроград, в пятнадцатом году, он

показывал мне какой-то московский журнальчик со своей статьей. Тогда шла

война, и в статье писалось о военных стихах... О чьих стихах - сказать не

могу, но что цитат из стихов было много - припоминаю... И меня он, помнится,

"сватал" в авторы этого журнальчика...

В следующий раз я снова затеял разговор о первых есенинских статьях и

зачитал Городецкому некоторые абзацы из воспоминаний Д. Семеновского,

напечатанных в сборнике "Теплый ветер" (Ивановское книжное издательство, 1958 год). Эти абзацы относились ко времени совместной учебы тогда совсем

молодых поэтов Сергея Есенина, Николая Колоколова, Дмитрия Семеновского в

Московском народном университете имени А. Л. Шанявского, а точнее - к зиме

1914-1915 годов.

"Оказалось, - вспоминал Д. Семеновский о дружеском вечере на квартире

Колоколова, - что Есенин печатается не только в детском "Мирке" и "Добром

утре". Он писал лирические стихи, пробовал себя в прозе и, по примеру

Колоколова, тоже печатался в мелких изданиях.

Говорили о журналах, редакторах и редакторских требованиях. Самой

жгучей темой тогдашней журнальной литературы была война с Германией. Ни один

журнал не обходился без военных стихов, рассказов, очерков. Не могли

остаться в стороне от военной темы и мои приятели.

Наутро Колоколов накупил в соседнем киоске свежих газет и журналов, -

продолжает Д. Семеновский. - В одном еженедельнике или двухнедельнике мы

нашли статью Есенина о горе обездоленных войной русских женщин, о

Ярославнах, тоскующих по своим милым, ушедшим на фронт. Помнится, статья,

построенная на выдержках из писем, так и называлась: "Ярославны". Кроме нее, в номере были есенинские стихи "Грянул гром, чашка неба расколота", впоследствии вошедшие в поэму "Русь", тоже проникнутую сочувствием к

солдатским матерям, женам и невестам".

Выслушав эти строки, Городецкий пожал плечами:

- Может быть, и так... Но из чьих писем брал Есенин выдержки? Из писем

женщин-солдаток? Странно как-то... Я в той статье выдержки из стихов видел,

а не из писем... Да и как письма солдаток оказались у Есенина? Впрочем, не

берусь судить. А заглавие - возможное, даже весьма возможное...

Есенинское стихотворение, начинавшееся строкой "Грянул гром, чашка неба

расколота...", к тому времени мне посчастливилось найти. Под названием

"Богатырский посвист" оно было опубликовано не в журнале и не вместе со

статьей, как писал Д. Семеновский, а отдельно - в московской газете "Новь"

за 23 ноября 1914 года. Неточно указал мемуарист и содержание стихотворения.

Все это вместе с рассуждениями Городецкого рождало сомнение в правильности

замечаний Д. Семеновского и о статье Есенина, якобы имевшей название

"Ярославны". Тем не менее свидетельство университетского товарища Есенина

оказалось во многом справедливым.