Весенней гулкой ранью...

Навсегда погас".

"Братья..." Родные по борьбе, по крови. Все - одна семья. Это не "брат"

в устах "молодого стрельца" из первого сказа: "Не кочурься, брат".

Враги не одолели. Комиссар погиб, но бой выигран. "Спите, храбрые, с

отзвучавшим ртом!" - скорбно произносит сказитель, видевший геройскую смерть

командира-большевика...

Как известно, образ коммуниста - "человека в кожаной куртке" - можно

встретить во многих произведениях нашей литературы двадцатых годов. Есенин

здесь не был первооткрывателем. Не преодолел он и традиционного схематизма

этого образа. Но уже то, что поэт увидел в большевиках мужественных

руководителей борьбы народа за осуществление его многовековых чаяний,

придает "Песне..." высокое идейное звучание.

"Стоит сравнить это произведение... с прежними кабацкими стихами того

же Есенина... чтобы понять тот огромный идеологический сдвиг, который

произошел в творчестве Есенина" - это было заявлено в редакционной статье

журнала "Октябрь" вскоре после публикации "Песни...".

7

Поэт Владимир Кириллов однажды спросил Есенина:

- Ты ценишь свои революционные произведения? Например, "Песнь о великом

походе" и другие?

- Да, конечно, - ответил Есенин, - это очень хорошие вещи, и они мне

нравятся.

Критики, заинтересованно следившие за есенинским творчеством, тепло

встретили поэму. "Песня...", - подчеркивал В. Красильников, - сдвиг к

революционным темам и выполнена местами необыкновенно сильно".

Кое-кто из литераторов не понял или не захотел понять замысла Есенина и

высокомерно отверг поэму, как что-то "мелкое, бледное и неубедительное".

Нашлись и такие, которые стали обвинять автора в лицемерии, приписывали

ему желание "примазаться к революции".

Есенину, автору стихотворения "Ленин", раздраженное брюзжание

доморощенных эстетов не было внове. Поэт знал его истоки, знал ему цену.

"Мы считаем, что пути современной русской литературы, - а стало быть, и

наши, - связаны с путями Советской, послеоктябрьской России", - говорилось в

письме от 9 мая 1924 года в Отдел печати ЦК РКП(б). Вместе с А. Толстым, Н.

Тихоновым, А. Чапыгиным, другими литераторами его подписал и Есенин.

"Песнь о великом походе" подтвердила, что фамилия поэта там оказалась

не случайно. "Песнь...", о которой когда-то в глухом сибирском селе, в

коммуне "Майское утро", было сказано бесхитростно и мудро: "За один этот

стих можно отблагодарить так же, как за многие. Дороже целых книг он. Весь

дух твой подхватывает навыся".

"ТОВАРИЩИ ПО ЧУВСТВАМ, ПО ПЕРУ..."

1

Он бывал в разных краях, тепло о них отзывался, но, пожалуй, самые

восторженные слова сказаны им о Закавказье.

Как "песнь простая", как счастье вошел в его сердце Азербайджан. Поэт

...готов поклясться

Чистым сердцем,

Что фонари

Прекрасней звезд в Баку.

О земле Шота Руставели он сказал: "Грузия меня очаровала".

Был нежаркий сентябрьский день 1924 года, когда он вышел из вагона на

перрон тифлисского вокзала и попал в дружеские объятья.

Как он тогда выглядел?

Его запомнили красивым, с уже несколько выцветшими кудрями и

обветренным лицом, но задорно синеглазым и по-детски улыбчивым, хотя и не

без тени усталости на лице.

При встрече с друзьями, по словам жены грузинского поэта Нины Табидзе,

Есенин весь освещался необычайно обаятельной улыбкой, и от его головы как бы

шли солнечные лучи. А ее дочурка, увидя его волосы цвета спелой ржи, словно

обсыпанные золотой пылью, воскликнула: "Окрос пули!" - "Золотая монета!".

"Дорогой, золотой человек... Кристально чистый, тонкий и нежный,

подлинно рыцарская натура" - так говорил о нем Георгий Леонидзе.

Душевный контакт с ним устанавливался мгновенно, и тогда исчезали все

барьеры, дружба вспыхивала, как пламя, но не для того, чтобы погаснуть, а

все сильнее и сильнее разгораться...

Тициан Табидзе, Паоло Яшвили, Георгий Леонидзе, Сандро Шаншиашвили,

Валериан Гаприндашвили стали его друзьями. Вскоре они прочитали стихотворное

послание:

Товарищи по чувствам,

По перу,

Словесных рек кипение

И шорох,

Я вас люблю,

Как шумную Куру,

Люблю в пирах и в разговорах.

Стихи были подписаны ставшим для них родным именем: Сергей Есенин.

"Грузия меня очаровала"...

Здесь, как и в Азербайджане, Есенин испытывает небывалый душевный

подъем. Он хочет сердцем почувствовать людей и природу земли, распахнувшей

свою душу перед Пушкиным и Лермонтовым, Грибоедовым и Одоевским... Он

вслушивается в народные песни, загорается мыслью перевести на русский язык

поэмы Важа Пшавела, быть толмачом грузинских поэтов в России, редактировать

литературное приложение к газете "Заря Востока"...

И главное - стихи.

Тициан Табидзе писал, что "Кавказ, как когда-то для Пушкина, и для

Есенина оказался новым источником вдохновения. В отдалении поэту пришлось

многое передумать, в нем происходила сильная борьба за окончательное

поэтическое самоутверждение. Он чувствовал наплыв новых тем...".

Первые стихи из цикла "Персидские мотивы", "Письмо деду", "Письмо от

матери", "Ответ"... Вынашиваются строки о Грузии...