Весенняя коллекция детектива

Олимпиада горестно кивнула.

Вот так всегда. Люди есть люди, и испортил их не только квартирный вопрос, но еще и неразборчивость в средствах. И жажда наживы, и нечистоплотность. Добровольский тем временем продолжал:

– Володя пришел к нему в субботу утром, они повздорили, а потом он позвал Гошу к себе, скорее всего, сказал, что для него есть задание. Володя был главный, понимаешь? Племянников оделся, спустился в Володину квартиру, и тот его убил. Вероятнее всего, Володя попросил его захватить с собой уже готовое взрывное устройство, из тех, что смертники носят на поясе. Думаю, что под каким-то предлогом он заставил Племянникова его собрать, так, чтобы оно было готово… к работе. Все дальнейшее ты знаешь. Потом Володя немного остыл и подумал, что, раз уж дом все равно не рухнул, нет никакого резона исчезать сразу после взрыва, да и подозрительно это – был человек и нет его. Он решил, что под шумок можно и квартирку продать, пусть вполцены, по дешевке, а не просто исчезнуть! Он сообщил нам об этом на лестнице, когда все дрались. Я послал его фото помощнику, и мне пришел ответ, что его давно разыскивают российские власти и именно за торговлю взрывчатыми веществами. Он был засвечен абсолютно везде, как я и предполагал. Его арестовали быстро и тихо.

– А Красин-то тут при чем?! – крикнула Олимпиада Владимировна. – Он тоже террорист?!

– Нет. Он из семьи бывших владельцев этого дома и вбил себе в голову, что здание – его собственность и, если он отправит на тот свет всех соседей, ему удастся выгодно его продать. Так выгодно, что он станет миллионером.

– Чушь! – опять закричала Олимпиада. – Чушь, чушь!

– Нет, почему же? По телевизору он каждый день смотрит сюжеты о том, как владельцам в бывших социалистических странах возвращают их бывшую капиталистическую собственность. Быть может, он решил, что точно так же сможет ее вернуть. А может быть, ему кто-то подсказал, да еще довольно настоятельно подсказал.

– Кто мог ему подсказать?!

– Какой-нибудь застройщик, мечтающий получить этот кусок земли. Ведь вашего дома нет ни на картах, ни в документах. Дом-призрак, и все люди в нем призраки. Ты тоже призрак, Липа.

– Я не призрак! – с досадой возразила Олимпиада. – Люська призрак, она пропала, а не я! И я не понимаю, как можно так хладнокровно убивать людей! Ну, ладно террористы, они все подонки, но Владлен Филиппович ведь не… не…

– Не кто? Не террорист? Не подонок? Я не знаю, кто он, Липа, по своей сути, но он убийца. Он убил Парамоновых. После взрыва он решил, что пора действовать и…

– Почему именно после взрыва?

– Потому что он хотел представить дело так, будто сумасшедший писатель убивает всех своих соседей, так как окончательно утратил рассудок из-за своего неопубликованного романа.

– То есть взрыв не имеет отношения к остальным… убийствам?

– Нет. Не имеет. Взрыв положил им начало, как ты знаешь, – Добровольский улыбнулся, а кот Василий замер, будто в ожидании чего-то важного, – взрывом открыло ящик Пандоры, и оттуда вырвались не болезни, а грехи. Все восемьдесят.

– Их всего семь, – возразила Олимпиада.

– По-моему, гораздо больше. Итак, ваша милиция мне не мешала, и я быстро выяснил, что на крыше, когда упал Парамонов, были валенки, кеды и рифленые ботинки самого Парамонова. Я подозревал, что это владелец кедов столкнул Парамонова, но потом передумал.

– Почему?

– Потому что в квартире Племянникова я увидел валенки, и никаких ботинок. Так не бывает. Хотя бы две пары обуви у человека есть всегда. И я решил, что в ботинках, уже после смерти Племянникова, ушел тот, кто столкнул Парамонова с крыши и кто наблюдал за мной. Он тихонько отклеил бумажку, вошел в квартиру, переобулся и спустился вниз. Это совершенно точно был Красин.

– Ну почему?!

– Липа, во-первых, на лестнице, когда собрались все соседи, он был в плаще, а сейчас еще очень холодно! Он не мог пойти в плаще на работу, он замерз бы по дороге до смерти, как наполеоновские солдаты на Смоленской дороге. Он сказал, что пришел с работы, а на самом деле пришел с крыши, где пробыл всего пять минут. Пока я там лазил, он вернулся к Племянникову, потому что квартира покойного – это последнее место, где его стали бы искать. Никто не прячется в опечатанной квартире! А у него были ключи – вы все даете свои ключи тем соседям, с которыми больше дружите! Ключи, по всей видимости, остались с незапамятных времен, когда Племянников еще никак не был связан с террористами и не делал никаких взрывных устройств, а потом слесарь про них просто позабыл. Красин снял свои валенки, надел ботинки дяди Гоши и спустился вниз. Рядом с валенками он ставил свой портфель. Помнишь, мы видели странную прямоугольную отметину на полу?

Липа не помнила отметины, но Добровольскому поверила. Раз говорит, что была, значит, так и есть!