Весенняя коллекция детектива

– Она врет. Павликов был ее любовником. Давно, – заговорил Правдин. – Она была должна ему. Он потребовал долг. А ей легче удавиться, чем расстаться с деньгами. Вот она и натравила на него этого чокнутого Жидкова. Не знаю, кем он ей доводится, любовник или правда родня. Мне сказала, что он племянник. Совершенный отморозок. Это он убивал, потому что она просто свихнулась от ненависти к твоему отцу, а Жидков делает все, что она захочет. Подлая сука, которая мстит всем без разбора.

– Верно подмечено, – услышала я и вздрогнула от неожиданности, в комнату заглянул Мигель. – Я не помешал?

Если меня его появление не удивило, то Ольгу не просто удивило, а напугало. От ее недавней бравады ничего не осталось. Она притихла и настороженно смотрела на него, пытаясь прийти в себя.

– Мигель? – произнесла она тихо, облизнув губы. – Ты… ты…

– Чего мямлишь? – хмыкнул он. – Тебе ж сам черт не страшен, верно?

– Мигель, как ты… ты-то здесь при чем? – со страхом спросила она.

– Я просто тащусь от девчонки, – он кивнул в мою сторону. – Как увидел в первый раз, так и поплыл. Так что меня очень даже волнует, что здесь происходит. Ты, верно, забыла, милая: обзавестись новыми документами помог тебе когда-то я. И твое настоящее имя я забыть не успел.

– Кто это? – хмуро спросил Глеб, поворачиваясь ко мне.

– Он и сам не знает, – пожала я плечами, очень надеясь, что Мигелю не придет в голову отвечать на этот вопрос. – То ли черт с крыльями, то ли ангел с хвостом.

Ольга зло засмеялась и при этом выглядела так, словно внезапно спятила.

– Надо же, – сказала она. – А у девчонки, оказывается, талант. Я-то думала, ты ее трахаешь, – повернулась она к Глебу. – Это было бы очень забавно. – Она снова захохотала, но тут же прервала смех и сказала: – Она вовсе не его дочь. Отгадай, чья?

– Ты сошла с ума, – пробормотал Глеб, бледнея.

– Вот сука, – покачал головой Мигель и добавил, обращаясь к Глебу: – Парень, не верь ни одному ее слову. Она на что угодно способна, лишь бы ударить побольнее.

– Это неправда, – сквозь зубы произнес Глеб. – Скажи, что это неправда! Она же твоя дочь, черт возьми…

– А ты – единственный мужчина, которого я любила, – с усмешкой ответила Ольга. – И ты меня предал. Надеюсь, теперь тебе так же тошно смотреть на этот мир, как мне когда-то. Ты трахал собственную дочь. Надеюсь, получал удовольствие.

В комнате на минуту стало очень тихо, пока не заговорил Мигель:

– У нас с тобой осталось незаконченное дельце, дорогая.

– Я верну тебе деньги, – нахмурилась она. – Сегодня же.

– Да-да. Конечно, вернешь. Тут вот еще что… – Мигель прошел в комнату, склонив голову набок, словно о чем-то размышляя. – Я недавно встретил нашего общего знакомого, Панькова, помнишь, забавного очкарика? Мы с ним немного потолковали. Честно говоря, меня мало волнует, что ты отправила на тот свет Павликова, своего бывшего любовника, мы с ним друг друга никогда не жаловали. И я не стал бы вмешиваться, хотя мне достаточно было слово шепнуть кое-кому, и твоя песенка спета. Но я великодушен, – засмеялся Мигель. Ольга настороженно следила за тем, как он расхаживает по комнате. – Как ты понимаешь, меня больше интересовало другое: кто сдал меня ментам. Не буду врать, что удивился, услышав ответ очкарика. Не стоило этого делать, дорогая. Ты же знаешь, со мной так нельзя.

– Мигель, – испуганно прошептала Ольга. – Я тебе клянусь…

– Будет, милая, я знаю цену твоим клятвам.

– Я бы никогда… он соврал, он нарочно соврал.

– Это вряд ли. В его положении врать трудно, да и незачем. Тебе ведь известно, как я разговариваю с упрямцами. – Мигель пожал плечами. – Это было весьма неосмотрительно, дорогая. Отправить меня за решетку, чтобы не возвращать долг. Неужто ты всерьез верила, что я об этом не узнаю? Кстати, в кладовке рядом с кухней я нашел паренька с пробитой головой. Крепенький такой паренек… это ведь не ты его по башке звезданула? Так что у меня вопрос: где твой приятель?

Все это время я стояла совершенно оглушенная, не в силах произнести ни слова. Очень хотелось вдруг проснуться и поверить, что все происходящее всего лишь сон, ночной кошмар, который исчезнет, как только разомкнешь веки. Но последние слова Мигеля все-таки дошли до моего сознания, я даже подумала, что говорит он, должно быть, о Вовке, племяннике Правдина. А в следующее мгновение почувствовала движение сзади, повернула голову и увидела Жидкова. Он возник из коридора бесшумно, словно тень, приблизился, и я, еще не осознав, что происходит, шагнула вперед, закричав:

– Мигель!

Мой крик прозвучал одновременно с выстрелом. Меня ударило в спину, и дыхание перехватило от страшной боли. Потом все смешалось, выстрел, еще один, бледное лицо Глеба совсем рядом и рука Мигеля, которой он поддерживал мою голову.

– Потерпи, – бормотал он и говорил еще что-то, боль растекалась по телу, и в какой-то момент оно стало казаться мне чужим, я будто со стороны видела, что лежу на полу, запрокинув голову, а всего в нескольких метрах от меня моя мать, стоя на коленях перед бесчувственным телом Жидкова, кричит: