Весенняя коллекция детектива

К новой квартире Таня еще не привыкла. Квартиру ей купил отчим. Можно было и не покупать, поскольку мама после нового замужества переехала к мужу, и Таня вполне уютно чувствовала себя в их маленькой старой хрущевке. При прежнем мэре хрущевку собирались снести, но у нового мэра нашлись дела поважнее, и несколько утопавших в зелени домов продолжали стоять.

– Я куплю тебе квартиру, – сообщил отчим, оглядывая заставленные старыми книжными шкафами стены. Таня пыталась возражать, но отчим возражений не слушал. Он смотрел на маму счастливыми глазами, и было видно, что тратить на жену деньги является отныне его первостепенной задачей.

Маме повезло. Муж не только очень ее любил, но и был человеком весьма небедным.

Идея с квартирой для падчерицы засела у отчима в голове прочно, Таня настояла только на том, чтобы это не была элитная новостройка. Ее зарплата никак не тянула на элитарных соседей. Сошлись на старом кирпичном доме рядом с больницей.

Квартира оказалась небольшой, только с очень высокими потолками, к которым Таня никак не могла привыкнуть.

С Инной Ильиничной она познакомилась сразу, когда в квартиру только завозили мебель. Веселая соседка Тане понравилась. И Таня ей понравилась. При встречах они останавливались поболтать, а когда соседка узнала, что Таня работает в соседней больнице, Таня сделалась практически ее домашним доктором.

Впрочем, Инна Ильинична не была любительницей полечиться. Таня сама настояла на том, чтобы снять ей кардиограмму.

День опять выдался на удивление солнечным. Идти по улице было приятно, и Таня старалась не спешить в отделение. Юрия Васильевича она заметила выходящим из метро. Убавила шаг, надеясь, что тот заспешит к больнице, но завотделением обернулся, дождался, когда она подойдет.

– Знаешь, – признался он, вышагивая рядом. – Для меня все дни делятся на те, когда я тебя вижу, и те, когда не вижу.

– Юра, перестань, – попросила Таня.

Ей не нравилось звать его Юрой, но он просил, и она говорила Юра, когда никто не слышал.

– Я не могу бросить своих детей, – в который раз начал он объяснять. – Но я хочу тебя видеть и хочу быть с тобой.

– Юра, ну не надо, пожалуйста.

Этот бесконечный разговор ей давно уже надоел.

Наверное, будь он свободен и предложи ей руку и сердце, Таня немедленно согласилась бы. Но он не был свободен, и представлять, как она обнимается с ним тайком, оглядываясь на дверь ординаторской, было невыносимо.

– Пригласи меня сегодня в гости. – Он остановился, взял ее за плечи, заглянул в глаза.

Она дернула плечами, вырываясь. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь их увидел.

– Юра, пожалуйста, не надо!

– Я тебе неприятен?

– Нет, – честно сказала Таня. – Ты мне приятен. Просто я не хочу быть ничьей любовницей. Извини.

– Ты не любовница, ты моя любимая женщина. – Он снова зашагал вдоль забора больницы.

Таня молча пошла рядом.

– Ну кто виноват, что мы встретились сейчас, а не пять лет назад?

– Никто, – констатировала она.

Грязный снег под деревьями осел, обнажая следы выгула собак. Таню давно занимало, как собачники проникают на территорию, если больница обнесена сплошным забором, а при входе всегда дежурит охрана.

– Я ночью привезла свою соседку, – доложила Таня. – Похоже на инфаркт.

– Сколько лет? – Взгляд у Юры сразу стал собранным. Он хороший врач, отличный, недаром стал завотделением.

– Семьдесят. – Таня помолчала и неожиданно добавила: – Я недавно снимала ей кардиограмму. Отличная была кардиограмма. Не понимаю, откуда мог взяться инфаркт.

– На все воля божия, – усмехнулся Юрий Васильевич.

Их догнала полная докторша из хирургического. Юра заговорил с ней, Таня отстала, пошла медленней.

В отделении все было без перемен. Инна Ильинична спала, к носу и рукам тянулись резиновые трубки. Таня постояла около соседки, вернулась в ординаторскую, достала из сумки расческу, вернулась, пригладила спутанные волосы пожилой женщины.

Если у Инны Ильиничны есть родственники, им нужно сообщить. Таня вздохнула, подошла к следующему больному. Рабочий день начался.

Болезнь тетки была хорошим поводом позвонить мужу. Конечно, Влада и просто так звонила, без повода, но в таких случаях Егор, как правило, только злился, и разговора не получалось.

Влада подошла к большому зеркалу в спальне, критически себя оглядела, осталась довольна. Фигура у нее отличная, почти идеальная. И лицо хорошее, никогда не скажешь, что уже тридцать.

Ну разве можно ее сравнить с девками, с которыми Егор путается? А девок на протяжении семи лет их брака было немало.

Влада себя не обманывала, мужа она давно не любила. Она его ненавидела.

За окном было солнечно. В такую погоду хорошо съехать на лыжах с некрутого склона, крутых склонов Влада опасалась. И чтобы внизу любимый и любящий мужчина подхватил ее, смеющуюся после удачного спуска, и целовал у всех на виду. А потом бы они сидели в маленьком кафе, пили кофе или коктейль и знали, что впереди у них чудесная длинная ночь и еще много таких же прекрасных ночей и дней.