Весенняя коллекция детектива

– Слушай, – вспомнила Влада. – А почему их у Стаса на дне рождения не было? Или я просто не заметила?

– Не было, – подтвердила Наташа. – У Людки тогда мать болела. Она с матерью сидела, а Илюшка с детьми. Я потом им сиделку нашла. У меня тетка болела, кто-то ей сиделку посоветовал, тетка очень ее хвалила. И Люда довольна.

– А сейчас сиделка тоже с Людкиной матерью? – заинтересовалась Влада.

– Не знаю. А зачем тебе?

– Да у меня свекровь… Сама понимаешь.

– Бедная женщина! – Наташа покачала головой и быстро перекрестилась. – Не дай бог никому! Если хочешь, я могу ей позвонить, сиделке.

– Позвони, – попросила Влада.

– А твоя свекровь не откажется? Может, сначала с ней поговорить? Все-таки деньги не маленькие.

– Не откажется.

Наташа достала телефон, и через несколько минут Влада договорилась встретиться с девушкой Галей сегодня же вечером.

Телефон остался в кармане куртки, и Дробышев услышал его случайно, когда в очередной раз метался от установки к установке. Инна Ильинична не могла звонить ему просто так, Дробышеву стало тревожно.

– Ты извини, Степа, – сразу покаялась соседка.

– Ничего, – успокоил Дробышев. – Я не занят.

– Сейчас позвонил Георгий Вениаминович, он нашел журналиста, который занимался делом мэра. – Перейти мыслями от установок к подмосковному ворюге-мэру Дробышеву удалось не сразу. – Я договорилась встретиться с ним сегодня вечером. Он подъедет ко мне к шести часам. Степа, мне будет спокойнее, если ты тоже придешь. Я понимаю, втягиваю тебя в свои дела… Но я волнуюсь, боюсь, не смогу правильно повести разговор…

– Я приду, – перебил Дробышев. – Обязательно приду.

– Думаю, что журналист решил со мной связаться только потому, что Максим мой брат.

– Не исключено, – подтвердил Дробышев. – Максим Ильич много чего знал, и вы для журналиста тоже возможный источник информации. Это у них профессиональное.

С установками творилось непонятно что, но Дробышеву снова на них переключиться не удалось.

– Мне надо срочно уехать, – недовольно объяснил он инженерам, возившимся с проводами. – Давайте без меня.

Ребята согласно покивали. Дробышев надел куртку, сбежал вниз по лестнице.

Пробка у бутылочного горла перед поворотом к дому только начинала собираться, и доехал он относительно быстро.

Перед тем как позвонить к Инне Ильиничне, позвонил в дверь Тане. Она не открыла, конечно. Он знал, что Таня еще в больнице, но все равно тяжело вздохнул.

Он сегодня весь день тяжело вздыхал, потому что не видеть Таню было ужасно.

Хорошо бы взять отпуск и уехать куда-нибудь, где, кроме них двоих, никого не будет. Или просто просидеть весь отпуск дома, выходя только погулять или в магазин.

В подъезде раньше жила пара – муж и жена. Они оба не работали, где-то сдавали квартиру, на это жили и всегда были вместе, много гуляли. Маму очень возмущало, что не старые еще люди сидят дома, без дела. Сейчас Дробышев тоже хотел не работать и совсем не расставаться с Таней.

Тебе это быстро надоест, наверняка сказала бы она. Мне никогда не надоест, возразил бы он.

Ему не надоест. Рядом с Таней ему уютно и спокойно, как было только когда-то в детстве рядом с бабушкой.

Он слишком долго жил без любви и не понимал, что это была и не жизнь вовсе. Жить он начал только сейчас.

Дробышев опять вздохнул и позвонил в дверь к Инне Ильиничне.

До прихода журналиста время еще оставалось. Дробышев удобно расположился в кресле, хозяйка напротив.

В каком-то детективе Дробышев читал, что нужно обязательно составить план допроса, чтобы ничего не упустить. Никакой план у него в голове не складывался, у Инны, как выяснилось, тоже, и до прихода журналиста они просто проговорили ни о чем.

Журналист оказался мужчиной чуть за сорок, худощавым, веселым и удивительно молодо выглядевшим. Дробышев сначала решил, что перед ним недавний выпускник вуза, только потом заметил седину в светлых волосах и морщины вокруг глаз.

– Александр, – представился он, с любопытством глядя на Дробышева.

Как выяснилось, Александр Журавлев Егора знал. Пересекались, объяснил он, переводя взгляд с Инны на Дробышева. Однако категорически отрицал, что Егор передавал ему какие-либо материалы. Егор о них даже не заикался, и вообще виделись они в последний раз почти год назад.

– Посмотреть, что за тайны такие у вас имеются, – имея в виду сведения из архива Максима Ильича, спросил журналист, – вы, конечно, не позволите?

– Конечно, позволю, – улыбнулась Инна Ильинична.

Дробышев, ориентирующийся в электронной технике лучше соседки, быстро нашел все, что было связано с несчастным схваченным за руку мэром, Александр на некоторое время застыл над ноутбуком.

Наконец, откинулся на стуле, побарабанил пальцами по столешнице.

– Перепишите, если вам интересно, – милостиво разрешила хозяйка.

Журналисту оказалось интересно, Дробышев отправил файлы на продиктованный электронный адрес.

– Почему вы связали убийство вашего племянника с этим компроматом? – помолчав, спросил журналист, когда Дробышев, наконец, захлопнул ноутбук. – Вы ведь связали эти события, да?

– А с чем еще-то связывать? – недовольно буркнул Дробышев. – В упор из пистолета рядом с домом тети…