Весенние грозы

Около пяти лет назад одолел фенадец. Прежний король Анновра получил во время очередной кампании смертельные раны, умирал долго, больше года... За это время Гратидиан Фенадский укрепился в Леонге, а Деймут I, молодой правитель Анновра, так и не решился возобновить войну. Зато он укрепил городок Ойверк, к северу от которого Золотая и разделяется на рукава, и выстроил бастион на восточном, фенадском, берегу. В Ойверке река сужается, к югу Золотая гораздо шире - так что других мостов нет, только ойверкский. Зато сооружение мощное, настил широк настолько, что три повозки могут проехать в ряд. Ну, разумеется, по три стража не допускает, однако в обе стороны непрерывно течет поток людей и грузов, все платят графу Ойверкскому, доход огромный получается! Единственный брод - далеко на юге, теперь он захвачен гевцами, так что все дороги ведут ныне в Ойверк.

Когда в прошлом году графы Фенады восстали против Гратидиана, Деймут Анноврский подсуетился - и сманил правителя Леонга на свою сторону. Тот выгнал людей фенадского короля, объявил Леонг своим и тут же принес оммаж Деймуту - за измену ему полагалась десятая часть мостовых пошлин Ойверка в течение двадцати лет. Леонгский граф прислал в Ойверк своих людей, чтобы проверяли счета, а заодно - помогали охранять мост. Таким образом охрана переправы удвоилась, а бдительность ее - можно сказать, во все десять раз выросла, ибо люди из Леонга и Ойверка следили друг за дружкой рьяно и неусыпно. Еще строже стало, когда Гратидиан при помощи нелюдей отстоял Фенаду и одолел мятеж. Опасаясь гномьего нашествия, Деймут Анноврский велел установить новый порядок. Теперь ворота укреплений на обеих сторонах Золотой никогда не распахивались одновременно. Открылись ворота, к примеру, со стороны города, на анноврском берегу, пропускают солдаты путников. Но в это время ворота на фенадском берегу заперты. Заполнится мост повозками и всадниками, зазвонит колокол - и ворота Ойверка запирают. Только после этого распахнутся ворота на правом, фендском, берегу. Долго, муторно... путники ругаются, но ждут. А что делать? Другой переправы нет. "Нелюдей ругайте, Гратидиана-изменника ругайте, - отвечают стражники на брань, - а нам бы вас тоже пропустить скорей охота, потому что на ваши морды глядеть - не велико удовольствие, да королевский приказ строгий: двое ворот никогда не отворять. Не то, неровен час, нагрянут злобные карлики, вас же первых в реку скинут!

Гномов боялись все, так что ворчали и подчинялись. О том, что произошло в Фенаде во время мятежа Альгейнта, рассказывали всякое, слухи ходили один страшней другого. Будто бы карлики беспощадны и кровожадны, и кровь льют ведрами... Кто верил, кто не верил - но ничего доброго от нелюдей, ждать не приходится, тут уж все согласны. Впрочем, торговали с Фенадой по-прежнему, да, пожалуй, побольше даже! Как не торговать, если у горцев товар преотличный? Как не торговать, если они платят исправно и за ценой не стоят? Вот и шли обозы в Фенаду и обратно. И все - через ойверкский мост. Притом у стражи в Ойверке был приказ: если объявится хоть один карлик, ворота на обоих берегах - на запор!

***

Вот захлопнулись створки на правом, восточном берегу, на башне ударил колокол. В Ойверке, на западной стороне, стражники распахнули ворота. Потекли два потока навстречу друг другу - вереница повозок с фенадского берега, которые дожидались на мосту, двинулась в город, а оттуда на мост - обоз виноторговцев. Старшина каравана заранее отсчитал стражникам проездные. Солдаты лениво постучали древками коротких копий по бочкам, сержант потребовал вина на пробу, ему налили кружку. Порядок такой, старинный обычай. Это все - заранее, пока ворота закрыты. Теперь же, не теряя времени, возницы подстегнули лошадей, направляя в створ. Сержант отхлебнул, покачал головой - вино среднее, так себе. Повозки с фенадского берега тем временем миновали портал, их было немного.

- И что, покупают нелюди винцо-то? - осведомился сержант.

Караванщик не ответил, будто и не слышал вопроса. Он, отвернувшись, провожал взглядами повозки со здоровенными бочонками, исчезающие в воротах. Пересчитывал. Когда осталось по эту сторону только два бочонка, поглядел на стражника.

- Покупают, - потянулся рукой за спину, под плащ, - и платят исправно!