Весенние ветры

Пристыженная девушка кивала. Она с трудом стояла на ногах, плохо ориентировалась в пространстве, поэтому на верхней ступеньке лестницы начальник со вздохом взял её на руки, констатировав, что передвигаться сама в таком состоянии подчинённая не способна. А Зара была и рада — прижалась к нему, смущённо улыбаясь, обхватила руками за шею и уткнулась лицом в плечо. Постепенно одна ладонь сползла ниже, девушка решилась робко засунуть пальцы за воротник, погладить по спине, аккуратно коснуться кончиком носа подбородка…

— Зара, спите уж лучше! Я все Ваши поползновения чувствую.

— И больше ничего? — она сама не знала, как вопрос сорвался с языка. Липкий страх потом выступил на висках в ожидании ответа.

Но Эрш промолчал, предпочёл не развивать тему.

Пока добирались до гостиницы, Зара успела задремать, но потом проснулась, вновь почувствовав его руки. Нёс сам, хотя мог поручить Ирвину. Последний, к слову, не удержался от пары едких комментариев. Начальник его резко одёрнул, посоветовав как-нибудь самому взглянуть на себя в зеркало после дружеской попойки. Ирвин, кажется, обиделся и ушёл.

Вопреки предположениям, граф притащил свою ношу вовсе не на кровать, а в ванную.

— Выглядите Вы сейчас отменно, любая нечисть позавидует! — покачал головой он. — Голову наклоните и постарайтесь не упасть.

Зара взвизгнула от холодной воды, но она более-менее привела её в чувство. Осознав, что напилась, как завсегдатаи на сельском празднике, сеньорита Рандрин покраснела до кончиков ушей и, пробормотав несвязные извинения, поспешно потянулась за куском мыла. Оно выскользнуло из рук, девушка нагнулась, чтобы его поднять, но потеряла координацию движений и непременно рухнула бы на пол, если бы не Нубар. Он, одной рукой обхватив её за талию, другой налил воды в таз и с помощью магии, не решаясь отпустить подопечную, водрузил мыло на место.

Кое-как умывшись, девушка поблагодарила графа, заявив, что дальше прекрасно справится сама, но он её не слушал. Отнёс на кровать, усадил и аккуратно снял украшения:

— Не знаю, где Вы их храните, положу Вам под подушку. Теперь давайте разберёмся с Вашей прической, потому что с ней Вы, во-первых, нормально не выспитесь, а, во-вторых, на утро волосы вообще не расчешите.

— Я сама могу вытащить шпильки, не насколько я беспомощна.

— Ну-ну. Давайте, а я посмотрю.

Девушка подняла руку, нащупала одну из шпилек, но никак не могла её ухватить: пальцы раз за разом промахивались. Неужели она настолько пьяна?

Зато его пальцы легко находили и вытаскивали заколки, складывая их горкой на стуле. Такие тёплые, такие ловкие… Когда он наклонился, чтобы поправить подушку, Зара не удержалась и, обняв за шею, повалив на себя, поцеловала в губы. Поцеловала так, что и сама не ожидала, — крепко, настойчиво, с какой-то животной страстью, несильно прокусив губу.

— Так, Зара, хватит! Вспомните договор: никаких личных отношений, — Эрш с трудом высвободился из её объятий и встал, поправляя ворот рубашки. — Сегодня я ночую у Ирвина, комната в Вашем полном распоряжении.

— Нет, не уходите! — ухватив за руки, сеньорита Рандрин жалобно уставилась ему в глаза. — Я больше не буду, обещаю! Просто… Я некрасивая, да? Стерва, неумеха, не в Вашем вкусе? Почему?

— Что почему? — он озадаченно посмотрел на неё. — Зара, Вы просто перебрали, со всеми бывает. Ложитесь спать.

— Я не хочу спать одна! — вырвалось у неё. Девушка попыталась ещё раз поцеловать его, но Эрш благоразумно отошёл в сторону. — Почему Вы не хотите, чем я хуже Бьянки Тхора?

— Зара, запомните раз и навсегда: я не завожу ни романов, ни интрижек с подчинёнными. Что до Вас, то Вы очень привлекательная девушка, может, Вы даже мне нравитесь…

— Как подчинённая?

— Как женщина.

— Тогда я ничего не понимаю, — она подползла к нему и, воспользовавшись моментом, прижалась. Вопреки опасениям, не оттолкнул, сел рядом, позволив обнять себя, даже провёл рукой по волосам, распутывая пряди. Сеньорита Рандрин дышала ему в шею, осмелев, даже поцеловала за ухом, но по реакции начальника поняла, что продолжать не следует.

Эрш не понимал, как объяснить ей, тем более в таком виде, что всё это несерьёзно: то, что она говорит и делает. Виной всему мадэ, богатое воображение, наследственность и игра в любящую супругу. Да назавтра Зара ни о чём не вспомнит, а, если вспомнит, будет извиняться за свои слова и поведение. Позволь он что-нибудь сейчас, первая же обвинит его, станет жалеть… Да и низко это, пользоваться слабостями пьяной женщины.

А вести себя отныне нужно осторожнее, чтобы не влюбилась. Он давно уже заметил, что иногда Зара ведёт себя странно, но не придавал значения, списывая на хорошую актёрскую игру, а теперь задумался.