Весенний Маскарад

— Ну конечно, ведь ты такой честный, такой порядочный. Отныне не повторяй прежних ошибок в Эмерке. Ты за последние дни много чего узнал и многому научился, — одобрительно заговорил Хэйес.

— Я думал, ты искусствовед. Ты спасаешь мою жизнь. Я с тобой до гроба не расплачусь! — искренне с чувством проговорил художник.

— Не думай об этом. Думай больше о себе.

— Я всегда втайне мечтал жить в Эмерке, в городе гениев Викториансе, и поступить в Викторианскую Высшую Школу Живописи. С детства мечтал…

— А вместо этого прозябаешь в разваливающимся доме и раболепствуешь перед мошенницей, рисуя для неё копии украденных ею картин. Готов тебе сообщить ещё кое-что: полиция и ГБРиБ почти вышли на неё и прижали к стенке её отца, который изо всех сил сейчас пытается залечь на дно. Рэйчел может опасаться, что ты тоже что-то знаешь. Вчера она связывалась с отцом, и тот предупреждал её насчёт тебя. Что возможно тебя следует убрать. Она вчера не приехала к тебе, потому что обстоятельства сложились не в её пользу, а в твою.

— А я послушал тебя и залез в её сумочку, которую она у меня оставила. О боги, боги…

— Большая непредусмотрительность с её стороны оставить её у тебя, Николас, — холодно сказал Хэйес.

— Я думал, там её женские штучки, трусики…

— А ты нашёл там ключи от её офиса, несколько запасных поддельных паспортов и ксив, а главное — список картин, с которых ты снимал копии, и отчёт по их продажам на чёрном рынке. Рэйчел составляла этот список для отца, чтобы похвастаться ему. Она хранила сумочку у тебя на случай, если бы на её офис псевдоагентства нагрянула проверка. Но сейчас ты там можешь найти всё, что тебе нужно, что будет подтверждать для твоего дяди и полиции махинации Рэйчел. Настоятельно советую тебе последовать моей рекомендации и в пятницу лететь в Эмерк с минимумом вещей, дав себе зарок никогда больше сюда не возвращаться. Я позабочусь о том, чтобы тебя не разыскивали как соучастника Рэйчел. Ведь если ты явишься сам по себе к своему дяде и полицейским, тебе никто не поверит, что ты был ребёнком-простофилей и рисовал картины, наивно думая, что это для благотворительности.

— Ясен пень, — вздохнул Николас. — Как же это всё запуталось. Но я рад этому вызову. Он меня не пугает! Как всё странно. В голове такой туман. Нет, не туман. В голове моей палитра, которая вдохновляет!

Внезапно художник заволновался:

— А если Рэйчел приедет сейчас, с минуты на минуту? Я должен убрать сумочку на место.

— Сегодня она не приедет. У неё есть дела поважнее, — усмехнулся таинственный могущественный друг Трейпила.

— Ох. И опять я тебе верю. Почему же?! — усмехнулся художник. — Ты, часом, не ангел, посланный мне?

— Я часом демон, что желает зла, но совершает благо, — сказал Хэйес на полном серьёзе и нажал на мешочек.

Комнату-гостиную Николаса наполнил деревянный жутковатый смех.

* * *

Послушав мою историю о расследовании, агент 003 обрадовался:

— Мы будем ловить маньяка на вечеринке! Это ж круто! Я признаюсь, втайне всегда мечтал о таком задании.

— Поймать маньяка на вечеринке? Не могу быть с тобой солидарна, Ривел. Там будет куча людей, которые будут наверняка путаться под ногами и мешать нам в поимке этого маньяка.

— Брось, Клот! Это ж здорово! Мы обязательно его вычислим и поймаем. И спасём Эллен!

Пит светился оптимизмом. Вот что бывает, когда весна. И когда заводишь домашнего питомца. Такса уже вовсю ходила по всем комнатам и с лёгкостью взбегала на чердак в комнату Пита, как полноправный член семьи. Её всё-таки назвали Волкодавом. У таксы такое умное и внушительное выражение морды временами, что эта кличка ей вполне подходила. Сегодня не обошлось без нескольких минут тисканья Волкодава, а также Пит настоял, что Волкодав должен присутствовать с нами, пока мы будем репетировать. К нашему восторгу и удивлению, Волкодав запел и завыл, когда я заиграла на пианино.

— О, ему нравится эта мелодия! Но подожди, ты играешь не "Красивую Смерть".

— Да, я играю партию, под которую мы должны появиться, мелодию "Тёмного Ритуала".

— Не думал, что наш новый пёс будет представлять силы тьмы! Он настоящий вундеркинд. Ему от роду несколько месяцев, а он уже так освоился!

— Собаки — друзья человека, то есть тоже люди, — улыбнулась я.

Я очень люблю собак. Волкодавчик, поняв, что музыки больше нет, подбежал ко мне, стал обнюхивать мои ноги в поисках чего-нибудь вкусненького. Пит кинул ему сухое печенье, тот с радостью слопал.

— Будет есть такими темпами — вырастет в настоящего Волкодава, — сказала я.

— Вполне возможно! Патрик и Томми уверены, что если машину постоянно заправлять бензином, она вырастет и станет автобусом.

— Правда? Автобусом? А я думала — танком.

— Ну, танком она станет, если кормить её стероидами.

Мы немного поржали. Я открыла ноты Красивой Смерти:

— Начинаем. Слова помнишь?

— Да, разумеется.