Весенний подарок

– Я, конечно, не очень в курсе, но… Словом, ты уверена, что тебе здесь обрадуются в два часа ночи? Может, лучше пойдем обратно? Ну, сделали глупость, с кем не бывает! Может, не стоит продолжать в том же духе?

– Нет! Ты не понимаешь! Это не глупость! Я должна все выяснить… Замучилась от неизвестности… – тряхнула головой Лера. – Подождите меня, пожалуйста, здесь. Я постараюсь недолго… – И она нырнула в подъезд.

…Даша совсем съежилась от холода, и Костромин предложил:

– Давай зайдем в подъезд. Там хоть ветра нет и не капает.

Они забежали на второй этаж и уселись на такой широкий подоконник, которые бывают только в старых домах. И Даша наконец смогла попросить:

– Ну теперь, Сашка, рассказывай, как ты из школы выбрался. Неужели вас на ночные прогулки отпускают?

– Отпустят там, как же! – фыркнул Сашка. – Держи карман шире! Честно говоря, я давно хотел оттуда сбежать. И обдумывал варианты. Надоели все эти пазефиры, французские прононсы и китайские церемонии. Я, знаешь, хочу поступить в Кадетский корпус, который в Кронштадте.

– Так это, наверно, только на следующий год стоит делать. Скоро уж первая учебная четверть кончится, – заметила Даша.

– Ну и что! В этой гимназии такая дисциплинища, что я по многим предметам здорово подтянулся. Ты бы удивилась, если бы услышала, как я отвечаю на уроках. Мне почему-то вдруг понравилось учиться. Думаю, любые экзамены сдам. Я по радио слышал, что в Кадетский корпус парней из неполных семей особенно охотно принимают. Чтобы без отцовской руки по улицам не болтались и не создавали в Питере криминогенную обстановку… Это как раз мой случай. И, главное, матери не надо будет перед богатеньким родственничком унижаться, чтобы он за гимназию платил.

– И все-таки ты мне так и не объяснил, как из здания выбрался, – Даша перевела разговор в нужное ей русло.

– Как-как! Через окно, вот как! Наша спальня, или, как там ее называют, дортуар, на втором этаже, а под окнами – козырек крыльца. Дурак только не вылезет.

– А обратно?

– Так и обратно тем же путем, – улыбнулся Костромин.

Дашу неприятно кольнуло упоминание дураков, которые не могут вылезти на козырек крыльца со второго этажа, потому что одним из аргументов, выдвинутых Олегом Викуловым против свидания, была как раз невозможность выбраться ночью из гимназии.

– А вы как выбрались? – спросил в свою очередь Костромин.

Даша уже почти все рассказала ему о тайном ходе, механизме колонны и даже о Чаке с Айгуль, как на площадке третьего этажа открылась дверь, и с лестницы к ним скатилась Лера. По ее счастливому виду Даше стало понятно, что у нее все в порядке и что они не зря предприняли такое опасное путешествие.

– Пойдемте, чаю горячего выпьем, – сверкая глазами, пригласила друзей разрумянившаяся, ожившая Веденеева. – Тетя Таня, Алешина мама, приглашает. А потом… И обратно.

– Тетя Таня? – удивилась Даша. – Она что, не против ваших отношений?

– Она всегда была «за», но с Кристинкой ей не справиться, – просто сказала Лера и радушно предложила: – Пойдемте.

Лера не сочиняла, когда рассказывала о своем Алексее. Он действительно оказался очень высоким, широкоплечим, с яркими синими глазами и доброй улыбкой. И смотрел он на Леру такими влюбленными глазами, что Даше даже стало завидно. Тетя Таня в байковом халате, из-под которого торчала ночная рубашка, тоже была очень симпатичной женщиной. Она успела уже не только вскипятить чаю, но и наделать кучу бутербродов, которые замерзшие путешественники на нервной почве моментально смолотили до последней крошки.

Провожать девочек в пансион вместе с Костроминым направился и Алексей.

Глава 8 Дама на портрете и Ромео для Золушки

Будто пожалев ночных путешественников, улетел куда-то по своим делам холодный ветер. Стих надоедливый дождик. Фонари заливали улицы сливочно-желтым светом, отблески ярких витрин и рекламных щитов придавали лицам фантастические цвета и выражения. Кроме четверых молодых людей, на улице, ведущей к пансиону, никого не было. Даше казалось, что она участвует в каком-то необыкновенном новом реалити-шоу. Она даже название ему придумала – «Верни свою любовь!». Жаль только, что она идет по ночному Питеру совсем не с тем человеком…

Впереди Даши с Костроминым, взявшись за руки, шли Лера с Алексеем. Рядом с метром восьмьюдесятью молодого человека долговязая Веденеева казалась гораздо ниже ростом и еще худее, чем обычно. Глядя на их спины, которые, казалось, тоже выражали состояние полного восторга и счастья, Даша, как и сама Лера, никак не могла взять в толк, чем довольно-таки неказистая девочка так понравилась Алеше с его голливудской внешностью. Костромин, будто почувствовав, о чем она думает, сказал:

– Красивый у твоей подруги парень. И взрослый. Ему, наверно, больше двадцати лет?

– Как раз двадцать, – ответила Даша и сама не заметила, как завистливо вздохнула.

Костромин рассмеялся:

– Ну, не стоит так вздыхать! К двадцати годам твой Викулов не хуже будет! Зуб даю!