Весенний призыв попаданок

— Да ладно, хватит почитания, знаю я, как вы ко мне относитесь, — раздался весёлый насмешливый голос. Звучать голос стал моложе, но интонации сохранились, и это помогло быстрее принять столь невероятное преображение.

Равиэль и Сандра смущённо переглянулись, вспомнив собственные мысли о богине после неожиданных помолвки и брака. Следуя поданному богиней Овой знаку, попаданки присели и тут Женя «отмерла».

— А как же племянники, внучка? — спросила она, не находя слов, правильно сформулировать вопрос.

Но богиня поняла и ответила, тоже усаживаясь в кресло:

— Настоящая двоюродная бабушка Гвен спокойно живёт в приморском городке. Она и думать забыла о племяннице и внучке. Как, впрочем, и они не помнят ни внешности, ни имени старой родственницы. Кстати, для преображения я использовала собственную внешность. Такой я стала бы, состарившись, если б не была бессмертной.

— Но ведь, говорят, по Срединному миру путешествует лишь Одхан, — заметила Сандра.

Богиня слегка наморщила носик и ответила:

— Вот и я подумала, почему брату можно, а мне нет. Тем более, ему здесь так нравится, что он даже в последнем путешествии женился и намерен прожить земную жизнь с женой. Еле уговорила старших сестёр, чтобы отпустили. Пришлось даже призыв внеочередной организовывать. Появился повод — проконтролировать, братик-то осенним призывом занят. Отпустили, только условие поставили: ваши судьбы определить как можно быстрее. А, ну и не давать больше одного благословления за раз. Правда, я хорошо справилась?

Попаданки вразнобой кивнули.

— Я бы сказала, отлично, — мрачновато согласилась Сандра.

— Можно подумать, ты недовольна, — фыркнула богиня совсем, как обычная девчонка.

Сандра смутилась, чем несказанно удивила сестёр, ещё ни разу не видевших актрису в подобном состоянии. Женя невольно глянула на свои руки, богиня это заметила.

— Помню, помню я о тебе, милая, но это чуть позже. Послушайте лучше, какой мы с сёстрами подарок Одхану приготовили. Просто не терпится поделиться! Мы на время сняли запрет на возможность богов иметь детей от смертных. В результате очаровательная жёнушка брата ждёт не менее очаровательную дочку. Вот я и спешу к ним в гости, пока они ещё не поняли. Не терпится сообщить брату новость и увидеть его лицо. — Богиня Ова весело засмеялась.

Попаданки тоже улыбнулись от заразительного смеха.

— А если вдруг Артур и Гвен вас на свадьбу пригласят? — спросила Женя.

— Обязательно буду, я ведь и за них теперь в ответе, — сказала богиня Ова. — Заодно вас навещу, к тому времени и соскучиться успеем. Теперь я знаю, как сестёр уговорить, чтобы отпустили, даже без очередного призыва. Да, кстати, что касается твоей судьбы…

Богиня щёлкнула пальцами. Тут же вокруг Жениного пальца образовалось серебряное свечение.

— Это что?! — воскликнула Женя, с трудом удерживаясь, чтобы не попытаться стряхнуть с руки знак, как когда-то Равиэль.

Богиня Ова устроилась в кресле поудобнее и изрекла:

— Вот сейчас и посмотрим, сегодня твоя судьба определится или позже. Нужно только немного подождать.

В это же время в казарме друзья подшучивали над вернувшимся с мужских посиделок Тимом. Неожиданно вокруг пальца Саймона возникло серебряное свечение в виде кольца. Поначалу Саймон замер, пришибленный мыслью: «Неужели родители провели в храме заочный обряд помолвки моей с соседской дочерью?»

Потомка древнего магического рода охватила совершенно не аристократическая ярость. Сначала выскочка с пятого курса, а теперь и собственные родители! Но никто, никто не смеет пытаться разлучить его с Женей. Без своей Весны он так и останется Ледяным принцем, равнодушным ко всему, кроме проклятого титула. Саймон решил, выскочку он побьёт, а родителям напишет, что у него уже есть невеста. Внезапно его охватило нестерпимое желание увидеть Женю, рассказать о своей любви. Откуда-то возникло странное ощущение, что если он не сделает этого прямо сейчас, то потом станет поздно.

Саймон кинулся к выходу из казармы, не обращая внимания на удивлённые восклицания друзей, на то, что забыл плащ. Он не ощущал холода, щёки горели, руку жгло иллюзорное кольцо. Саймон бежал от казарм к общежитию так быстро, словно от этого зависела его жизнь. Одним махом он взлетел вверх по лестнице, преодолел коридор и вихрем ворвался в жилище попаданок.

Саймон на секунду замер, уставившись на руку Жени с таким же свечением, как у него, и тут же рванулся к ней, заключая в обьятия.

— Ты… это ты… моя… люблю… — лихорадочно шептал он в перерывах между поцелуями, которыми покрывал щёки, глаза, губы своей уже невесты.