Весенний роман

– И ты пустишь в наш дом этого счетовода? – осведомился Себастиан, угрожающе нависая над ней – он часто использовал этот прием, когда они были женаты. – Так знай, я этого не допущу!

– Тебя это не касается, Себастиан. – Джилли потянулась к бутылке и наполнила бокал.

– Правда, мама! Как тебе в голову пришло пустить постороннего мужчину в наш дом!

– Я вырастил детей в этом доме – ты настояла на том, чтобы сохранить его, хотя я имел право на половину! – заявил Себастиан.

– Не ты растил в нем детей, а я, и я же его сохранила. Он мой, и мне решать, кому в нем жить вместе со мной. Крессида, дорогая, у вас найдется еще вино?

– Если хочешь напиться, то это не поможет! – воскликнул Мартин.

– Обычно я бы согласилась с тобой, – ответила Джилли, чья голова была яснее ясной, – но сейчас я думаю, что напиться – единственно правильное решение!

– Тогда расскажи нам об этом Уильяме, – сказал Себастиан.

– Он бухгалтер, – сказал Мартин с таким видом, как будто это было ужасное преступление.

– И увлекается планеризмом, – добавила Джилли.

– Уж не хочешь ли сказать, что и ты пристрастилась к полетам? – рассмеялся Себастиан.

– Именно, – тихо произнесла Джилли. – Мне нравится летать на планере.

Фраза прозвучала так, как будто она делала это не раз, но поскольку Джилли действительно имела такое намерение, это нельзя было назвать ложью.

– Что?! – почти одновременно воскликнули все.

В этом общем изумлении было что-то покровительственное и вместе с тем приятное.

– Там, наверху, изумительно. Наши места просто созданы для планеризма, пейзажи просто восхитительные.

– Но ты даже на маленьких самолетах не летаешь! – сказал Себастиан.

– Со времени нашего знакомства многое изменилось, – сказала она. – Я уже не та женщина, которая, оставшись одна, рыдала, не в силах остановиться.

Джилли взяла бокал. Он был пуст. Крессида перегнулась через стол и наполнила его.

– Ты не сделаешь этого, ты же знаешь, я не допущу, – сказал Себастиан.

Призрачный страх ожил в памяти Джилли. Он был абьюзером и держал ее в страхе. Термин «тотальный контроль» в то время не был в ходу, но именно этому она подвергалась на протяжении всего замужества. Она терпела, чтобы сохранить мир, пока наконец ее терпение не иссякло, и тогда Себастиан перешел к реальным угрозам.

– Ты не в силах мне помешать, – сказала Джилли. – Ты издевался надо мной на протяжении всего нашего брака, а я терпела ради детей. Но теперь они выросли, и твоя власть надо мной закончилась! Я встретила мужчину, с которым счастлива, который любит меня и добр ко мне. Мы будем жить вместе, и ничего ты с этим не поделаешь.

– Да неужели? Скоро ты поймешь, что я могу многое…

Она бросила на него взгляд, в который постаралась вложить всю силу своего презрения, и, взяв сумочку, сказала:

– А теперь прошу меня извинить, мне нужно в туалет.

Оказавшись в холле, Джилли открыла парадную дверь и вышла.

Она прошла по дорожке мимо своей машины. Она знала, что не сможет сесть за руль, хотя голова у нее была по-прежнему ясной. Выйдя на дорогу, она достала телефон и отправила Крессиде короткое сообщение со словами благодарности и пояснением, что ей пришлось срочно уйти. Затем она зашла в «Избранное» и вызвала такси. Она имела репутацию хорошего клиента, и машину обещали подать незамедлительно.

Тем не менее Джилли знала, что пройдет не меньше пятнадцати минут, прежде чем такси приедет, и начала опасаться, что ее примутся искать. Поэтому она решила пройти дальше по дороге за поворот, чтобы оказаться вне поля зрения.

Пока она шла, ее сердце учащенно билось из-за выброса адреналина, а мысли крутились вокруг причин, приведших к краху их брака. Себастиан считал, что мужчин нужно холить и лелеять, во всем им потворствовать и повиноваться. Джилли винила свекровь в том, что та привила ему эту мысль. Она была сильной женщиной, никогда ни перед кем не лебезила, но Джилли ей никогда не нравилась. Свекровь считала, что невестка недостаточно хороша для ее сына. А Джилли находила извращенное удовольствие в том, что их брак продержался до смерти свекрови и у той не было шанса сказать: «Что я тебе и говорила».

Мартин отчасти пошел в отца, хотя над Крессидой никогда не издевался, и та в какой-то мере была на стороне Джилли. Однако Джилли поняла, что это они с Мартином подсунули ей Лео, чтобы склонить к продаже дома. Впрочем, едва ли они планировали, что Лео столь эксцентрическим способом предложит ей выйти замуж.

Она поняла, что размышления не дают успокоения, и пыталась сосредоточиться на чем-то другом, но в данный момент ничего другого не было. Тогда она попробовала глубоко дышать, и это помогло.

И тут до нее донеслись звуки, которых она опасалась: хлопанье автомобильных дверей и громкие голоса. Джилли спряталась за деревом, надеясь, что ее не видно, и услышала, как мимо на полной скорости пронеслась машина. Себастиан всегда срывался с места, не подумав, куда направляется, не пристегнув ремень безопасности и – в последнее время – не надев очки. Ему бы следовало отправиться на ее поиски пешком, но это был не его стиль. Слава богу.