Весенний шум

«На черта я тебе нужен и на черта мы оба нужны сейчас ей! — думает Сева. — А, впрочем, надо идти, а то он мою записку увидит. Зачем только я написал!»

Они идут в общежитие вместе. Вот и тридцать седьмая комната. Девушки оглядывают их с улыбкой. Говорят, что Галка скоро придет.

Сева незаметно берет со стола свою записку, рвет на кусочки и прячет в карман. Девушки лукаво поглядывают на него, они предчувствуют развлечение: слишком уж спокоен Сева и по-показному весел Виктор.

В коридоре — быстрые шаги. Это Галка, она не ходит, а летает.

Галка вошла. Так и есть, Виктор уже ждет, надо извиниться, могла бы прийти и раньше. И вдруг она замечает увальня Севу. Теперь придется отказываться. Хотя что плохого, если он узнает, что они с Виктором идут в филармонию? И все-таки неудобно. Нет, она откажется, придумает что-нибудь. Севка, наверно, хочет просто побродить, они не доспорили прошлый раз. Но Виктор полезет в бутылку, она же ему обещала сама.

— Галя, уже десять минут восьмого, — говорит Виктор, не подымая глаз, держа перед собой руку с часами.

— Я очень виновата, — отвечает Галя, — но я не смогу. У нас так скоропалительно назначили контрольную по английскому… Я побегу к Кире заниматься.

Сева смотрит на девушек: те улыбаются уголками губ. Они знают, что завтра военный день у всего курса. Но подругу никто не выдаст.

Галка быстро собирается, кладет в портфель пару тетрадок, в том числе и тетрадку по кристаллографии, как замечает Сева.

— Пойдемте, ребята, проводите меня до трамвая.

Значит, она не идет на свидание с тем хлыщом? Значит, Малый оперный отпадает? Но тогда о чем же договаривался с ней тот подозрительный субъект? Или она хочет обмануть всех, избавиться от них и поехать в Малый оперный? Галка — обмануть?

На душе становится муторно. В это время к остановке подходит двадцать третий и Галка на ходу прыгает в трамвай, посылая рукой привет обоим своим друзьям.

Сева знает, этот трамвай идет на улицу Комсомола, где живет та самая Кира. Но не сменит ли Галка маршрут, не пересядет ли в другой трамвай?

— Может, пойдем в филармонию… а? Билеты пропадают, — голос у Виктора жалобный.

— Черт возьми, я только сейчас вспомнил: меня сегодня Гришка ждет, у него увеличитель, печатать будем. Знаешь, какие у него пленки? Вся альпиниада.

И Сева вскакивает в трамвай, идущий в противоположную сторону от направления, по которому поехала Галя.

На проспекте имени Карла Либкнехта он пересаживается на шестерку и едет догонять Галку. Он знает, где живет эта Кира. И если даже пойдет снег, или дождь, или что угодно, он выстоит и убедится, что Галка чиста и не способна фальшивить. Он ее дождется, и она все поймет.

Вот и улица Комсомола. Сева соскакивает. Вот знакомый дом. Эх, и долго придется ему дежурить здесь сегодня, если у нее действительно письменная…

И вдруг из парадной выходит Галка.

— Ты откуда взялся? — спрашивает она, увидев Севу.

— Ну, как твой английский? — отвечает он вопросом на вопрос.

Галка поняла, но отвечает равнодушным тоном:

— Киры нет дома, пойду заниматься в читалку, на Мытню.

— Мытня далеко, пока доедешь, поздно будет. Лучше зайдем в кино «Гигант», до сеанса позанимаешься. — Не дождавшись ответа, он берет ее под руку: — Вот так вернее, не сбежишь.

— Но это же возмутительно, — говорит Галка, — где же свобода личности? Ты даже не спросил моего мнения…

Это сказано таким тоном, что Сева слышит лишь одно: «Как хорошо, что мы встретились»… И руки она не отнимает.

После сеанса они долго бродят по городу. Сева спрашивает:

— Скажи, пожалуйста, что за тип подходил к тебе в библиотеке вчера днем?

— Оригинальный парень, правда? Только не в моем вкусе, — отвечает Галка.

— Что значит — оригинальный? Я имел случай убедиться, какой это пошляк. И почему он подходит к тебе?

Галка удивленно смотрит на Севу, потом смеется:

— Разве я обязана объяснять, почему ко мне подходят? Пока еще, к счастью, человек вольный… Это Кирин поклонник. Кира неделю как не выходит, болеет, вот он и пристал ко мне, чтобы я послужила почтальоном. Рассчитывал сегодня пойти с ней в театр. И, кажется, пошел. Я вчера сказала ей.

— В таком случае, надо предупредить Киру. — И Сева рассказывает Галке о нечаянно подслушанном разговоре.

— Грязь какая… — брезгливо говорит Галка. — Вот не думала. Конечно, я скажу ей. Откуда только берутся двоедушные, лживые люди!

— Но не все же такие, — вкрадчиво отвечает Сева. — Есть же и другие люди, честные…

— Вроде нас с тобой? Все это очень хорошо, но мне ничуть не легче от этого. Я хотела бы, чтобы ложь исчезла с земли, чтобы люди были ну хоть и не святые, не безгрешные, но хотя бы честные, не лживые. Неужели им так трудно? Я не понимаю. Я никогда не скажу человеку, что люблю его, если на самом деле не буду любить.

— Ты и тогда не скажешь, когда полюбишь, — говорит Сева печально.

— Напрасно ты так думаешь. Скажу… если только сама буду знать, что это так.