Вешатель(СИ)

- Ну что ж ты, вставай... Вставай, Пелона! - прошипел сквозь зубы Гусь. - Поднимайся, квашня старая!

Но кондитерша легла ничком, видимо, не собиралась жить после утраты племянницы. Гусь грязно выругался, а Кроль с удивлением на него посмотрел и сказал:

- Чего время терять, пойдём к трактиру, сейчас всем наливать будут. Слышь, Гусь!

Но Гусь шустро застучал подмётками по незакреплённым половицам - нужно увести эту дурищу Пелону с площади. Ишь чего удумала - чтобы стража её вместе с мертвяками сволокла. Кроль припустил за приятелем, хотя и не понял его намерений.

- Тётка Пелона, поднимайся! - Гусь схватил кондитершу за плечи и потянул. - Обопрись на меня... Ну же, скорей!

Подоспевший Кроль помог приятелю, намотав на кулаки завязки фартука.

Пелона повернула голову и глянула на ребят заплывшими от слёз глазами:

- Чеслушка... кровиночка... рученьки золотые... а сердечка такого доброго больше не найдёшь... И ради негодяев да воров-разбойников погибнуть...

Гусь нагнулся к самому уху Пелоны и прошептал:

- Вовсе не ради негодяев, тётка Пелона, а чтобы ты жила. Я всё видел. Пойдём домой, расскажу.

Пелона посмотрела на своего выкормыша так, будто впервые увидела, но попыталась подняться с кряхтеньем и стонами. Гусь и Кроль подхватили её под мышки и почти волоком потащили в сторону дома. Кроль жалобно скривил уродливые губы, когда они миновали закипавший лютым весельем трактир, но приятель успокоил его жестом: не боись, всё наверстаем.

Добротное, пропахшее выпечкой жилище Пелоны было пустым: окна темны, дверь заперта. Все подмастерья и даже старая преданная служанка отправились пировать. Кондитерша повалилась на скамью возле крыльца и прошептала:

- Ну, рассказывай... не тяни...

Гусь, не подумав, ляпнул правду и очень удивился, что Пелона не стала благодарить Чеслу-спасительницу, а побледнела до синевы и, стуча себя в грудь кулаком, проговорила: "Дурочка... ах, какая дурочка!"

- Чего ругаешься, тётка Пелона? - возмутился Гусь. - Она ведь тебя от смерти избавила.

- От неё бы такие детки пошли, - простонала Пелона. - Искусники, добросердечники... Чесла была бы лучшей из матерей. Может, в этом вонючем городе дышать стало бы легче.

- А почему Вешатель указал на тебя? - вдруг спросил Кроль, хотя ему не терпелось бежать в трактир. В прошлом году, ещё без Гуся, он так упился кисловатым вином, что не хватило сил на другие праздничные развлечения.

Пелона подняла к небу заплывшее лицо. Гусю показалось, что она хочет плюнуть в звёзды - туда, по поверьям, неумолимый Вешатель относит свои жертвы.

- Подкармливаю бродяжек, не даю умереть с голоду неимущим, - начала кондитерша тихо, но с какой-то страстью, непонятной Гусю. - А от них в городе только беспорядок. Вместо меня мог быть Манжар, лекарь, которому нет равных. В селеньях народу расплодилось - войны давно не было. Манжар вылечил селян от привезённой с заморскими товарами хвори, Чеслушка моя спасла нас от гнева дюка - опять людей избыток. Для градоправителя лишние хлопоты.

Кроль ничего не понял и затеребил приятеля за рукав - пойдём же скорее!

Но Гусь уставился на Пелону. Его уши, обсыпанные веснушками, шевельнулись. Это был знак предельного внимания.

- Ты хочешь сказать, что помощь бездомным и неимущим, с одной стороны, благородство, а с другой - нарушение порядка?

Кроль от досады сплюнул длинной струёй. Он терпеть не мог, когда Гусь вместо дела начинал трещать о чём-то непонятном.

Пелона не ответила. Она перевела взгляд на Кроля, и её глаза под отёкшими красными веками сверкнули.

- У меня в печи сушатся пастилки. Вкуснее не бывает. Угости, Кроль, своего отца и его друзей. Да сам не вздумай попробовать. Я сосчитаю лакомство - не обманешь. Да ещё скажи, что пастилки мужскую силу делают подобной жеребячьей.

Кондитерша звякнула ключами в кармане фартука и направилась к двери. Гусь и Кроль не были бы самими собой, если бы не заглянули в окно кухни. Пелона щедро посыпала пастилки сахаром. Даже через стекло приятели почувствовали необыкновенный аромат. "Морская лилия!" - ахнул Гусь. Кроль сглотнул избыток голодной слюны и потёр заурчавший живот. Кондитерша переложила лакомство в кожаный мешочек и вынесла его приятелям.

- Самим - не сметь дотрагиваться, - приказала она. Зная, что городской молодняк предпочитает не слушать взрослых, поступать наоборот, попробовала припугнуть и добавила: - Умрёте в страшных мучениях.

Тут даже до Кроля что-то дошло, и он призадумался. Ненавистный отец, который приучил свою свору шпынять старшего сына, а младших детей - издеваться над ненужным в семье и унижать его... Да может ли Кроль назвать начальника стражи отцом? Пускай отведает пастилок!

Приятели скрылись в темноте узкой улицы, а Пелона поплелась в дом. Гусь вдруг дёрнул приятеля за куртку - стоять!

- Чего ещё? - недовольно спросил Кроль. Он был непривычно серьёзен и угрюм.

Гусь без слов повернул назад.