Вещие сны Храпунцель

– Чего? – заморгал Николаша. – Кого?

Энтин закрыл портфель.

– Принято считать, что очки изобрел в тысяча двести восемьдесят девятом году Сальвино Армати. Хотя документальных подтверждений этим данным нет. Но то, что первые бифокальные очки, позволяющие видеть дальние и близкие предметы, в тысяча семьсот восемьдесят четвертом году придумал американский президент Бенджамин Франклин, известно точно.

– Так что у нас с домами? – вернул болтливую парочку к делу Володя.

– Совокупно в двух коттеджных поселках в Горяеве сорок четыре дома, – отрапортовал Махонин, – построены они в начале двухтысячных.

– Отлично, – обрадовался Костин, – завтра парочка резвых парней из наружного наблюдения обойдет все коттеджи и спросит: не потерял ли кто коробочку с вкусной рыбкой.

– Вам не кажется странным, что нищая девочка Майя Трошина поступила в институт, где нужно дорого платить за обучение? – спросила я. – Откуда у нее деньги?

– Бабушка накопила, – предположил Миша, – старушки они такие, себе во всем откажут, копеечку с копеечкой сложат, внучке помогут. Когда мы с Ниной поженились, у нас денег не было. Я врач, жена тоже, мы не голодали, но о своей квартире и не мечтали. На первую годовщину свадьбы моя бабуля, которая никогда не слыла богатой, обычная училка первых классов, подарила нам двушку. Она, оказывается, давно накопила денег, я еще в школе учился, когда Мария Петровна вступила в кооператив и почти всю сумму выплатила. Мы с женой совсем немного вложили. Я онемел просто, потом стал расспрашивать:

– Баба Маня, где ты такую огромную сумму взяла?

Она ответила:

– Пенсия у меня хорошая. Летом всю откладывала. Я ж с апреля по октябрь в деревне жила, на участке. А там денег ни на что не тратила. Огород свой. Брала ребяток к школе готовить, родители продуктами платили: молоко, творог, сметана, яйца, курятина – все мне приносили за работу. За много лет накопила. Знала же, что ты когда-нибудь женишься. И хорошо, что стало можно квадратные метры покупать.

Может, и у Майи такая бабуля?

– Пять лет в платном вузе, – пробормотала я, – и сразу после получения диплома Трошина организует международный учебный центр?

– Она молодая девушка, нашла спонсора, – не удивился Николаша, – богатого папика.

– Возможно, – протянул Костин.

– Родители Трошиной работали на заводе, где использовали радиоактивные вещества, – вдруг сказал Энтин, – думаю, скончались они от лучевой болезни. Она, в частности, поражает легкие. Пневмония у них на самом деле могла быть. Вопрос, что ее вызвало?

– А нам какая разница? – поморщился Миша.

– Тихий внутренний голос мне подсказывает, что мы влезли в запутанную и очень непростую историю, – ответил Константин Львович. – Лампа, душа моя, когда вы идете на чаепитие к Решеткиным?

Я захихикала.

– Что смешного я сказал? – удивился Энтин.

– Простите, – взмолилась я, – это нервное. Боюсь, что теперь, услышав слово «чаепитие», я буду вести себя неадекватно. Академик звал меня сегодня к восьми вечера. Домой. Приедет Сергей Николаевич.

– Отлично, – потер руки Костин, – расспроси его как следует.

– Сходить в гости всегда приятно, – заметил Константин Львович, – но, думаю, вы ничего нового не узнаете.

– Не откусишь, не узнаешь, какой вкус у пирожка, – возразил Миша.

– Конечно, – согласился Энтин, – необходимо использовать все шансы до единого. У меня появилась одна идейка. Попрошу своего приятеля, весьма влиятельного человека в военно-промышленной отрасли, поделиться со мной кое-какой информацией. Значит, Майя Трошина в порядке, она успешна, удачлива в бизнесе, давно замужем, мать троих детей. И бабушка ее жива. Помнится, Раиса говорила о некоем Владимире… э…

– Николаевиче, – напомнил Махонин, – понял! Надо его найти. Сведений о нем мало! Но я справлюсь.

– Фамилия у мужика редкая – Маркс, – подсказала я.

Костин показал на стол.

– Лампа, телефон звонит.

Я взяла трубку.

– Здравствуйте, Николай Викторович. Конечно, понимаю, приеду через час.

– Время чаепития изменилось? – сообразил Костин.

– Да, – подтвердила я, засовывая трубку в сумочку, – звонил старший Решеткин. Сергей Николаевич приносит извинения, но вечером он должен заняться сложным больным.

– Врач всегда на посту, – с пониманием отреагировал Михаил, – в любое время, в любой день, даже в Новый год. И всегда, когда праздник или выходной у доктора, или он в театр с женой собрался, непременно кто-то заболеет!

– Поехала в гости, – сказала я, – не скучайте тут, я скоро вернусь.