Вещие сны тихого психа

И вдруг до меня отчетливо донесся заунывный, хватающий за душу голос муэдзина. Я замер, вслушиваясь в гортанное пение, призывавшее всех мусульман округи к утренней молитве. По качеству звука я понял, что это звучат динамики, значит, и у мусульман процесс не стоит на месте, используют магнитофон, динамики, экономят на муэдзине... Но откуда эти звуки? Разве где-то поблизости есть минарет? Турок в нашем городке много - три волны: приглашенные после войны восстанавливать разрушенную Германию, их дети и родственники, и, наконец, курды, как беженцы, политэмигранты по квоте ООН. Турки, в принципе, мне нравились все, без различия их политических и религиозных пристрастий. Это были трудолюбивые люди, честные в бытовом отношении, правда, чуть крикливые, излишне эмоциональные, но беззлобные, усердные, услужливые. Великие труженики и мастера! То, как они работали, не могло не вызвать чувства уважения. Но муэздзин! Они привезли с собой не только свои одежды, обычаи, но и веру! Значит, вера не есть нечто географическое, а - внутреннее, в человеке! И религия - не некое временное помутнение рассудка, а этап в истории человечества, который не обойти, не изменить, лишь терпеливо пройти вместе с верующими! Пока вера сама собой не исчерпает себя в сознании людей... Господи, как еще глубоко мы сидим! И где он, "свет в конце туннеля"? Да и что лучше жить без веры в нечто высшее или сотворить Бога из самого себя? Не слишком ли много окажется "богов"...

Утомленный бессонной ночью и приключениями, я всё же прилег на кровать. Но не успел задремать, как в палату вошел доктор Герштейн. Он еще раз напомнил, что ждет от меня записей из детства, юношеских лет, - не стесняйтесь, пишите всё как было. Ему можно довериться, как самому себе. Я заикнулся было о муэдзине, дескать, откуда он поет, но доктор спешил, извинился, сказал, поговорим в следующий раз. Он быстро снял оттиски с моей ладони и вышел.

Меня насторожила его торопливость. Что это с ним? И ни слова о моей попытке бегства!

(Из секретных записей.

Странно, таинственно, непостижимо, но я всё же каким-то образом побывал в Москве! Хорошо помню удивление Гали и Ольги Викторовны. Кстати, она перекрасилась и из жгучей брюнетки превратилась в яркую, интересную блондинку. Думаю, для того, чтобы замаскировать седину. Ну, это простительно, с кем не бывает, в смысле седины... Помню, их сильно рассмешило мое одеяние больничная пижама и тапочки. Галя всё стремилась переодеть меня в приличную одежду, но я категорически воспротивился, ибо у нас было слишком мало времени. И действительно, мы с Галей буквально бегом кинулись к лифту, миновали лифтершу и дежурного милиционера, причем, хорошо помню, Галя, по давно заведенной традиции, сунула им какие-то купюры, кажется по десятке, и мы выскочили из подъезда "сталинского" небоскреба - прямо в открытые дверцы черной "Волги". И понеслись - через всю Москву, к черту на кулички.

Был ли это я, материальный, или мой разумный фантом, затрудняюсь сказать. Но все, что с нами происходило, помню отлично, что и подтверждаю сей записью.