Вещие сны тихого психа

С мешочком и ложечкой я подошел к муравейнику, освободив руки, отвинтил боковую крышку, тем самым открыл доступ к внутренней полости муравейника. Но почему-то медлил. Полюбовался изящно выполненной конструкцией Инициатора гениальной идеи Папы для выстреливания источником нейтронов внутрь чуть-чуть перенасыщенного плутонием муравейника. Я как бы оттягивал момент ИКС, не то чтобы понимая разумом, скорее это происходило на уровне инстинкта. Под ногами сновали муравьи, внутри прозрачного, освещенного корпуса тоже кишмя кишели муравьи, и сам я в какой-то момент ощутил себя одним из них… Я уже готов был сыпануть ложечкой немного плутониевых крупинок в боковое отверстие, как вдруг услышал свиристящий металлический звук со стороны входа. О, боже, ворота наглухо закрыли вход, отрезав меня от внешнего мира и лишив шанса выбраться отсюда живым! Первая мысль — кто мог это сделать?! Конечно, Валентин! Сейчас Галя исправит. И, как бы в подтверждение моей догадки, площадка со скрежетом вернулась на прежнее место, открыв выход из пещеры. Слава богу, можно продолжить…

Я сосредоточился, отогнал мысли — хорошие и плохие, — отдался тому состоянию, которое, надеюсь, хорошо знакомо всем, кто занимался серьезными и опасными экспериментами. Состоянию, которое не передать словами, которое можно лишь приблизительно определить словом «интуиция», оно хорошо знакомо саперам, обезвреживающим мины и старые, залежавшиеся в земле бомбы. Сыпануть — не проблема, проблема — сколько сыпануть. Сыпанешь слишком много — мгновенно у тебя под ногами начнется цепная реакция, заработает ядерный миниреактор, но, хотя он и «мини», ты получишь дозу облучения, достаточную, чтобы через пару часов отправиться, вместе с братьями меньшими, в лучший мир. Сыпанешь слишком мало — изменится лишь тон пищания зуммера, но дозу ты уже начнешь получать приличную. А что сказала бы в этом случае Галя? Разумеется, не сказала бы, а подумала бы? Если слишком мало — чего он там медлит?! Если слишком много — вот дурень, чем думал, идиот! Такого напряжения у меня еще не бывало во всей моей жизни, хотя бывали ситуации тоже не из простых. Недаром народ придумал: «На миру и смерть красна», — думая о Гале, только о ней, я сыпанул столько, сколько отмерила сама рука. К сожалению, очки свои я забыл наверху, и теперь лишь смутно различал, как крупинки посыпались внутри муравейника и разбежались по многочисленным ходам. Царицу и ее «окружение» я не мог разглядеть, но почему-то был уверен, что она меня видела отлично…

И вдруг отключилось освещение — только муравейник сиял, как причудливая рождественская елка, да сумеречно выделялась во мраке прямоугольная дыра входа в пещеру. «Эй! — закричал я что было мочи. — Свет включите!!!» И где двусторонняя связь? Почему они молчат? «Га-а-аля!!! — заорал я. — Га-а-аля!!!» Связь включилась — на миг, донеслись какие-то странные звуки: не то рычание, не то вздох, не то всхлип, — и снова тишина. Что они там, ошизели? Ведь отключился зуммер, единственный индикатор, который сигнализировал мне о состоянии муравейника! Я стоял с мешочком и ложечкой в руках, вслушиваясь и буквально внюхиваясь в окружавшую меня темень. И вдруг снова заскрежетал механизм подъема ворот — серый, сумеречный прямоугольник входа в пещеру был наглухо закрыт.