Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах

Прихватив нож и фонарь, Ньерд вышел из машины и вдруг замер, услышав чье-то далекое пение. Показалось? Нет, явно кто-то поет. Протяжный женский голос, местами переходящий в хрип и рыдания. И где-то совсем рядом! Кажется, вон за тем поворотом. И кому нужно там петь песни, тем более ночью? Впрочем, еще ведь не ночь, вечер, часов семь, вряд ли позднее… Ну да – шесть сорок семь. Просто темно вокруг – тучи. Правда, снег вроде унялся и уже не валил хлопьями, и с обрывающегося в пропасть края дороги были видны не такие уж и далекие огни Гронма. Убрав нож в карман, инспектор решительно направился к повороту.

Он увидел ее сразу – молодая женщина сидела прямо на снегу под фонарем, скрестив по-турецки ноги, и, медленно раскачиваясь, пела, словно медитировала. Сиреневый свет фонаря отбрасывал на ее лицо мертвенно-бледные тени. Напротив женщины, на обочине, высились три сложенные из камней пирамидки, почти полностью занесенные снегом.

– Извините, что помешал… – подойдя ближе, начал было инспектор.

Женщина резко обернулась и смерила его яростным взглядом темно-синих безумных глаз. И тут Ньерд узнал ее… Магн! Сумасшедшая Магн. Ее многие знали. Но никто не знал, кто она и откуда взялась, да она и сама не знала. Покинув психиатрическую клинику, Магн одно время прибилась к музыкантам, даже пела, Ньерд, правда, не слышал как – вообще не интересовался музыкой, да и до городской сумасшедшей ему, честно говоря, не было никакого дела… хотя комиссар рассказывал, что именно Магн помогла как-то в очень тяжелом деле с каким-то маньяком… маньяком… Он, кстати, неизвестно куда исчез тогда. Но, может, опять объявился? Чем плохая версия?

– Еще раз извините…

– Я чувствую зло! – глядя мимо инспектора, тихо произнесла Магн. – Зло проникло сюда… Черный друид… Я чую его дыханье… И зову на помощь, иначе… Ты помешал зову! – Последние слова она выкрикнула, да так, что Ньерд попятился, пожалев, что отправился сюда один.

– Он принесет много зла… – Девушка снова посмотрела вдаль и неожиданно улыбнулась: – Но я буду звать… буду звать… и добьюсь…

Она закрыла лицо ладонями и повалилась в снег. Инспектор еле успел подхватить ее… Боже, она еще и босая! И похоже, под этой серой хламидой больше ничего нет.

– Вы как?

Магн распахнула глаза:

– Кто ты?

– Я из полиции. Инспектор Плеске. Ньерд Плеске. Вот мое удостоверение, – Ньерд полез во внутренний карман. Это было неудобно делать левой рукой, правой он придерживал Магн. Наконец достал.

– Вы случайно не из коммуны хиппи? Ну, не с хутора? – инспектор неопределенно махнул рукой.

– Да, с хутора, – кивнула девушка, по лицу ее потекли слезы. – Я не смогла, не смогла сегодня… – жалобно, как ребенок, произнесла она. – И вчера – тоже не смогла…

Ньерд почувствовал себя неловко. Уж можно было бы сразу догадаться – девушка нуждается в утешении. А он? «Инспектор Плеске. Ньерд Плеске». Тоже, Джеймс Бонд выискался…

– Вы не могли бы перестать плакать? Или, вот что, пойдемте-ка в машину, не то замерзнете. Пойдемте, пойдемте… Боже, как же вы босиком?

Инспектору все ж таки удалось развернуть машину и добраться до хутора. Маленький, он вовсе не представлялся заброшенным – звучала музыка, в окнах весело горел свет, во дворе дробно постукивал дизель-генератор. Самих «новых хиппи» на хуторе оказалось не так уж и много – включая Магн, шесть человек. Ну, ясно – не лето. Остались только самые упертые. Две девчонки, совсем еще юные, и четверо парней. Длинноволосые, бородатые, в расклешенных джинсах и растянутых свитерах, они, неожиданно для Ньерда, выказали себя радушными хозяевами – усадили за стол, налили в высокий стакан весьма недурного вина. Впрочем, то, что вино недурно, инспектор понял позже, поначалу-то принялся отказываться, да только кто-то из бородатых парней заявил: уж ежели, мол, господин полицейский хочет что-то узнать, так для того нет ничего лучше доброй беседы, а какая же добрая беседа да без вина, на сухую?

– Ну, вы прямо как русские рассуждаете, – усмехнулся Ньерд, но от вина больше не отказывался, как и от жареной оленины. Откуда она у них взялась, интересно? Видно, браконьерничали господа хиппи.

– Магн – добрая девушка, – допив вино, пояснил бородач. – Да к нам и не приходят плохие. Не то, знаете ли, место… Что? Нет, мы никого не ждали… Впрочем, сейчас спрошу у Мерилин.

Поднявшись из-за стола, он громко позвал Мерилин. Из смежной комнаты – там уже спала напоенная горячим глеком Магн – вышла молодая девчонка с длинными рыжими волосами, видно, это и была Мерилин.

– Да, ко мне должна приехать кузина из Осло, – выслушав инспектора, кивнула она. – Но не сейчас, позже, ближе к концу месяца. А что?

– Как она выглядит, ваша кузина?

– Гм… такая, как и я, чуть помладше, светленькая.

– Она тоже хиппи?

– Что? – Мерилин засмеялась, и инспектор отметил про себя, что девчонка-то ничего, симпатичная, красивая даже, этакая рыжая и зеленоглазая лесная нимфа.

– Хиппи? – снова переспросила Мерилин. – Да нет, она не хиппи, а бы сказала, даже наоборот – йяппи. Как это? «Все ради карьеры». Учеба, учеба и учеба.