Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол

Они отметили свою победу неумеренным количеством пива, как всегда, в гараже у дома Толстого. Вольф ликовал и испытывал такой прилив счастья, какой, наверное, не испытывал никогда прежде – ведь Камень был теперь у него. Хозяин будет доволен. И скажет – как его передать. Иногда, украдкой, Вольф рассматривал камень, который, казалось, не представлял собой ничего необычного, кристалл, как кристалл, чем-то похожий на горный кварц, или, нет – на застывшую слезу моря! Он был теплый, а иногда холодел, сам по себе, вне зависимости от окружения, Вольф ощущал это, время от времени засовывая руку в карман куртки по дороге домой. И это ощущение делало его еще радостнее, как бы возвышало над всеми остальными жителями городка, и даже над собственной компанией. Здорово!

Оставшиеся в гараже допивать пиво Толстяк и Торольв после ухода Вольфа почувствовали себя гораздо более раскованно. Толстяк неожиданно предложил сотворить сегодня еще что-нибудь такое, значительное. Ну, хоть, к примеру, разукрасить маркерами городскую площадь… нет, лучше не площадь, там могут быть полицейские, лучше всего, скажем… промышленный колледж! Самое удобное место – крыльцо там, стены…

– Пошли, а? – рыгнув пивом, Толстяк вопросительно взглянул на приятеля. Торольв приоткрыл дверь и поежился – на улице отнюдь не стало теплее, по-прежнему хлестал дождь, а ветер, воспользовавшись моментом, зашвырнул прямо в лицо Торольву пригоршню мокрого снега.

– Не, не пойду! – покачал головой Торольв. – К себе пойду, спать.

Толстяк похолодел. Он и сам не очень-то хотел выходить сейчас на улицу, но оставаться одному после всего случившегося было выше его сил. Он бы предложил Торольву остаться ночевать у него, но тот ведь не согласится спать в гараже, хотя здесь имеется обогреватель, а домой – мать точно не пустит.

– Ладно, – неожиданно смилостивился Тор. – Хочешь, пойдем, порисуем. Только не к колледжу и не на главную площадь. Лучше в сквер, к фонтану.

– Но это же далеко!

– Ну, как хочешь. – Торольв пожал плечами. Он жил неподалеку от сквера, потому и согласился на предложение Толстяка – и правда, чего одному-то в этакую даль переться?

Они изрисовали весь фонтан и памятник рядом с ним. Памятник был установлен в честь какого-то писателя или поэта, широко известного лишь в узких кругах местных патриотов, остальные жители о нем ничего не знали, да и не очень-то и стремились узнать. Памятник так и называли – Памятник. Влюбленные парочки частенько назначали возле него свидания – и всем было ясно, о каком памятнике шла речь.

Пьяные подростки, разрисовав памятник сатанинскими символами, направились вдоль по улице, освещенной несколькими раскачивающимися на ветру фонарями. В этом районе не было общественных зданий, лишь какой-то мелкий магазинчик – рыбная лавка – уныло мигал красным неоном вывески.

Допив пиво, Торольв с размаху бросил бутылку в фонарь. И – на удивление – попал! Раздался звон, осколки стекла посыпались на головы хулиганам.

– Бежим! – испуганно вскрикнул Толстяк и, не дожидаясь ответа, петляя, как заяц, понесся прочь.

– Эй, постой! – заорал ему вслед Торольв. – Постой же… Уф-ф. Еле догнал! Между прочим, никто за нами не гонится!

Тяжело дышавший толстяк осторожно заглянул за угол. Действительно, улица была пустынной, какой ей и следовало быть в столь позднее время.

– Ого, смотри-ка, «Порше»! – Торольв хлопнул приятеля по плечу. Вздрогнув от неожиданности, тот обернулся: рядом с фонарем, небрежно припаркованный около тротуара стоял автомобиль, чем-то похожий на хищную морскую рыбу.

– Вот бы нам такой, – завистливо протянул Толстяк.

Торольв нагнулся, подобрал с асфальта обломок кирпича:

– Спорим, попаду в лобовое?

– Да ты с ума…

Не слушая Толстяка, Торольв метнул кирпич… Стекло «Порше» треснуло с каким-то сухим жалобным звуком, словно порвался кусок полиэтилена. Завыла сигнализация.

– Вот теперь – бежим! – довольно крикнул Торольв.

А Вольфу ночью явился Хозяин. И объяснил – как передать ему Камень.

Следующий день выдался теплым, почти весенним. Прошел дождь, а после него неожиданно для всех выглянуло солнце. Желтое, радостное, оно отразилось в витринах, сверкнуло золотом в шпиле городской кирхи, юркими светлыми зайчиками пробежалось по автомобильным бокам. Зачирикали на проводах воробьи, и синь небес весело отразилась в лужах. Словно бы и впрямь – весна. Хотя до весны еще было ого-го как далеко! И тем не менее…

– Славный денек! – улыбались друг другу прохожие. – Действительно, славный.

– Эй, парень, куртку потеряешь!