Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол

– Составляю списки нуждающихся. – Марта перехватила взгляд мужа. – Знаешь, дорогой, меня выбрали председателем нашего благотворительного фонда – это большая ответственность.

Аксель презрительно хмыкнул. Председатель благотворительного фонда, во, блин! Ну, и где она наберет столько нуждающихся?

– А ты думаешь, их нет? – В устремленных на мужа глазах Марты, светло-синих, как небо ранней весной, вдруг вспыхнули молнии. – Старик Нибус, бывший шахтер, Ильма Хорексен, одинокая и больная, да мало ли никому не нужных стариков? Ты, конечно, скажешь сейчас про дом престарелых? Хм… А вот еще, к нам в клуб не так давно пришла медсестра из клиники доктора Норденшельда, русская. И тоже одинокая. Пойми, материально все они живут вроде бы и неплохо. Но им не с кем общаться. К ним никто не заходит, не навещает, не разговаривает – ты представляешь, каково это?

Отложив в сторону ноутбук, Марта встала с дивана.

– Представляю. – Аксель поднял вверх руки – только скандала ему к ночи не хватало, а, похоже, к тому и шло. Ну, женщины… И вдруг он вспомнил того мальчишку, Ханса. Ну, назвать его уж совсем одиноким было бы, наверное, не совсем точно: все-таки у него остались друзья – тот же Нильс – но людей взрослых, способных оказать реальную помощь, рядом не было.

– А, ты говоришь про того мальчика, чьи родители погибли в грозу? – По тону жены Аксель с облегчением понял, что, похоже, гроза миновала. Да ведь он же сам ее чуть было не вызвал! Хватило ума не доводить это нехорошее дело до конца. Черт с ней, с Мартой, пусть занимается своей благотворительностью.

– Нильс Йохансен, Снольди-Хольм. – Марта занесла адрес в компьютер. – Завтра же навестим его.

– Вряд ли он будет очень рад вас видеть, – скептически усмехнулся Аксель. – Хотя кто знает?

Пожав плечами, он в два глотка допил пиво и, подойдя к жене, обнял ее за плечи:

– Пошли спать, что ли? Поздно уже.

А по шоссе, что между Гронмом и Намсусом, следуя за синим микроавтобусом «Фольксваген», громко урча моторами, неслись сквозь заряды снега два мотоцикла. На одном, с желтым черепом на бензобаке, сидел Вольф, на другом – Толстяк и Торольв, оба грязные, нахохлившиеся, злые – навернулись у выезда на шоссе, чуть было не попали под колеса такси, хорошо, таксист оказался опытным.

Слева от шоссе, за скалами, промелькнули желтые огни Снольди-Хольма. Дальше дорога раздваивалась, делая крутой поворот.

– К Намсусу свернули! – обернувшись к Толстяку, прокричал сидевший за рулем Торольв. – Видно, тамошние… Нет, похоже, останавливаются.

На «Фольксвагене» вспыхнули красные огни. Притормозив, микроавтобус аккуратно свернул на обочину и остановился. Вышедшие из него люди отошли в сторону, как видно, по естественным надобностям.

Едущий впереди Вольф резко снизил скорость. Торольв торопливо последовал его примеру, да неудачно – едва не врезался в микроавтобус.

– Неужели Вольф решил напасть прямо сейчас? – тоскливо подумал Толстяк. – Уж больно силы неравные.

Но, похоже, так оно и было. Подъехав к микроавтобусу ближе, Вольф выхватил нож… И, остановившись, неожиданно ловко проколол переднее колесо, после чего, резко прибавив скорость, скрылся за поворотом.

– Прячьте мотоцикл в снег, – дождавшись появления приятелей, приказал он. – Сейчас возвращаемся обратно.

– Да ведь далеко же!

– Молчи, Толстяк. Там и километра не будет! Я сказал – возвращаемся обратно, а кто не желает… – Вольф многозначительно поиграл ножом.

– Да я ничего, – испуганно забормотал Толстяк. – Просто спросил. Спросить уже нельзя…

Выл ветер, летели хлопья мокрого снега, дорога еле угадывалась во тьме. Метрах в семистах тускло светились огни «Фольксвагена».

– Бежим, – приказал Вольф, чувствуя, как в душе его нарастает какая-то непонятная радость, предвкушение ничем не объяснимого торжества пополам со злобой.

…За много веков до этого, в Киеве, на острых крышах Детинца, посреди ночи хором закаркали вороны.

– Он отыскал Камень, – проснувшись, прошептал Дирмунд-князь. – Отыскал… Но хватит ли сил его взять? Слуги, эй, слуги, позовите Лейва!

Трое парней вылезли из «Фольксвагена», чертыхаясь, меняли колесо. И три тени, хрипло дыша, приближались к ним из тьмы. Слева от микроавтобуса темным зубчатым забором тянулся еловый лес, а справа… справа была пропасть.

– Быстрее! Быстрей! – оборачиваясь к своим, шептал Вольф.

– Скорей, боярин-батюшка! Поспешай, – торопил Лейва верный челядин князя.

Дирмунд встретил его, пылая глазами:

– У нас есть кто-нибудь в подземелье?

– Никого, мой конунг.

– То есть как это – «никого?»

– Все казнены вчера по твоему приказу.

– А другие?

– А других еще не успели.

– Вот незадача… – Князь нахмурился – дело, важнейшее дело, на которое он потратил все свое черное колдовство, находилось на грани срыва. Нужно было срочно что-то придумать. Срочно.