Весна

- Ой, батюшки, - опомнилась Искра. – Отай ранним утром обещался явиться за ней. Чего делать-то будем?

- Покамест ночь темная, отправим к Светеху. А уж от него пускай в лес идет, как рассветет.

Вернулись они в горницу, Искра кинулась котомку для дочери собирать, а Благомир подошел к соловушке, хотел было разбудить, да как всполошится.

- Поди сюда скорей, - громко позвал он жену.

Искра подбежала к дочери, лучинку навела на нее, а краса-то вся испариной покрылась.

- Горит! - так и ахнула мать, когда дотронулась до лба родимой. – Куда ж мы ее хворую-то отправим?

- Но и в дом Старейшины она не воротится, - строго сказал Благомир, - у нас останется, вот отболеется, тогда и будем дальше думать.

На том и порешили.

Уж утро настало, Отай припылил с первыми петухами, да забрать женушку не смог. Не проснулась девица.

Чего бы матушка ни делала, жар не спадал. Ни травы не помогали, ни обтирания холодной водой. Весна будто в забвенье впала. Иногда бредила, имя сердешного все повторяла, а потом опять замолкала.

Как только случилась с девой беда, Лан тут же почуял неладное. Пришел он той же ночью к дому охотника, но зайти не решился. Постоял зверь у окошка, послушал тихое дыханье любимой, да в лес воротился, решил к Велесу идти, просить помощи.

А Велес уже ждал слугу своего, встретились они у озера лесного. Лан на одно колено припал и заговорил:

- Ежели ведаешь чего, помоги.

- Эх, чудо ты лесное, я ведь говаривал тебе, мне ейные мысли недоступны, как и душа.

- Что за хворь с ней приключилась?

- И хворь то, и не хворь, - задумчиво произнес Велес. – И спит дева, и не спит.

- Не томи, прошу, - взмолился Лан.

- Погоди, не торопи время. Близятся великие события.

- Как не торопить? Еле дышит она, того и гляди преставится.

- Не помрет, не страшись, демон, - засмеялся Велес и подмигнул слуге. - Как минуют три дня и три ночи – забери ее, да принеси ко мне.

- Не будет ли поздно? Вокруг избы охотника отпрыск Старейшины околачивается.

- Что тебе до него? До человечишки-то никчемного? Пущай околачивается. Весна ему не по зубам.

Как бы ни желал Лан в ту же ночь забрать любимую, все ж решил послушаться Велеса и дождаться положенного дня. Но к дому охотника приходил каждую ночь, забирался на крышу, да сторожил покой сердешной. Слушал стук сердца ее, дыханье прерывистое, имя свое, когда дева бредила.

А по утрам приходил Отай, сидел подле жены, за руку держал, пальцы целовал, да шепотом прощенья просил.

Никто не знал, кроме Богов, что с девицей произошло, отчего впала она в забвение.

Перун тоже наведывался к детищу своему, токмо являлся он духом бестелесным, посему оставался для всех невидимым. Стоял в изголовье, глядел на деву пристально, порою что-то нашептывал.

Весна же, как и сказывал Велес, вроде и почивала, а вроде и нет. Ее душа то поднималась до самых небес, то камнем падала вниз во владения самого Велеса.

Часть 22

В темной чаще за день до того, как Лану забрать любимую, встретились два старинных ворога – Перун и Велес.

- Полно тебе, - молвил Велес. – Отпусти девицу, пущай сыщет свое счастье, да живет мирной жизнью.

- Ты мне зубы не заговаривай. Рождена она для дел великих, с выродками царствия твоего бороться, нести людям светлую веру, а не хаживать с демоном по лесу.

- Тут вот какая закавыка, - прищурился Велес и воззрился на Перуна. - Много ты толкуешь о делах благородных, о счастии людском, за жизнь ратуешь, а после ходишь, да преграды чинишь. На кой про дитя своё наплел лишнего? Не пахнут твои пакости благородством-то.

- Ты на себя погляди, - сложил Бог руки на груди, нос задрал.

- А я-то что… Мне по происхождению положено смуту в сердца людские вносить, дабы жизнь медом не казалась, - захохотал он так громко, что вся живность попряталась по норам да дуплам.

- Ты на кой меня позвал? У нас спор был? Был. Али пораженье признать желаешь? Не хватает силенок биться с владыкой небесным?

- Ох и самолюб ты, Перун. За мной не пораженье, победа за мной. Дева твоя демона не тронет. Хоть кем будет. Обратишь медведицей, натравишь на Лана, а она подойдет к нему, да приластится.

- Покуда вольна она поступать по-своему. А ежели воли лишить, силы высшие пробудить, родится тогда новая звездочка, не дева то будет, а воин.

- На то право имеешь, - вздохнул Велес. – Токмо не забывай, дева людьми взращена, ее разум сердцу подвластен.

- Это мы еще поглядим.

И хотел Перун уйти, но Велес остановил его:

- А ежели не выйдет?

- У меня камней за пазухой много для тебя припасено.

Так и распрощались…

Весна тем временем почивала, уже и бредить перестала, жар потихоньку на убыль пошел. Искра с Благомиром уж очень радовались, со дня на день ждали, что раскроет глаза голубушка.

И темной ночью, когда вся деревня давно стихла, пришел к избе охотника Лан. Пора было сердешную забирать. Хотел уже зверь войти в избу, как услышал голос:

- А ну стой, супостат! – то Благомир был, он частенько засиживался в сарае до глубокой ночи. – Кто таков? На кой явился?

А когда Лан повернулся, Благомир тут же кол схватил, вперед выставил: