Весна безумия

Эти совместные походы всегда сближали нас, но в этот раз лишь отдалили. И, наверное, папа это тоже понимал. Он не отец для Тима, но всё равно нёс за него ответственность, а тот не хотел подчиняться. Просто был собой. Тиму нравился мой папа, они отлично ладили, пока отец не зашёл на чужую территорию. Я опять, не желая этого, стала камнем преткновения. И было очевидно, чью сторону я принимаю.

Папа молчал до следующей остановки. Мы должны были переночевать в придорожной гостинице. И папа уже собирался ложиться спать, а мы думали ещё побродить по округе и посмотреть на звёзды. На этот раз предварительно предупредили отца и взяли ключи от номера.

Я попросила Ингу и Тима подождать меня у ресепшена, осталась с папой наедине:

— Ты чего загрустил?

— Я не загрустил. Просто понял, что пропустил момент, когда ты успела повзрослеть.

— Разве я повзрослела?! Значит, я тоже пропустила этот момент.

Мне кажется, папа давно понял, что я выросла. Для родителей это осознание, наверное, приходит в один момент. Вроде как бегал-бегал маленький ребёнок, а потом — бац! — и появилась взрослая девушка.

Никогда не забуду, как в марте зашла на кухню, а папа смотрел очередной эпизод «Чёрного зеркала».

— О, эта одна из моих любимых серий! — отметила я.

Папа поставил видео на паузу и так на меня посмотрел, будто у меня выросли ослиные уши. Я рассмеялась.

— И давно ты смотришь такие сериалы?!

— С первого сезона.

— А ничего, что это не для детей? — шокированный вид папы до сих пор смешил.

— Не волнуйся, там вроде нет порнухи... почти.

Папа для меня всегда был каким-то островком безопасности. Когда мне становилось страшно, то мысленно, даже подсознательно, я сразу звонила папе, знала, что он всегда меня защитит, укроет от всех бед. Видимо, это осознание крепко впечаталось в меня ещё с момента аварии. Что это было, не знаю. Импринтинг? Интуиция? Ведь он тоже меня не бросил тогда. Осознал эту связь. Я обняла его, сейчас окончательно простив их с мамой за ложь.

— Даже повзрослевшие мы остаёмся детьми, — пожала плечами и улыбнулась я. — И всё же ты мне так и не сказал, почему решил забрать меня после аварии?

— Любишь ты задавать неудобные вопросы, — хмыкнул папа и растрепал мне волосы. — Не знаю даже. Маленькие дети такие доверчивые, а ты с первой секунды потянулась ко мне. Как можно было подвести доверие маленькой девочки? Вдруг, если бы я отказался от тебя, с тобой бы что-то случилось? Если честно, то сначала не думал о том, чтобы забирать тебя. Заезжал, навещал, не мог бросить почему-то. Всё время контролировал, ждал, когда твои родные объявятся. Так и привязался, а потом уже появилась мысль забрать тебя в нашу семью. Так что всё, что ни делается, к лучшему!

Глава 72. Дома

Когда мы вернулись домой, школьная жизнь накрыла нас с головой. Разговоры обо мне утихли, и стало спокойнее. Тим был рядом. А в общем чате не смолкали обсуждения нового увлечения Ковалёва рыженькой ботаничкой. Филологини теперь образовали коалицию против Галочки. А той, похоже, нравилось всеобщее внимание. По крайней мере, она ходила довольная, с гордо вздёрнутым подбородком.

— Знаешь, а Тим мне нравится, и он круче Ковалёва! — заявила мне вдруг Инга на большой перемене. — Конечно, когда побежал от медведя, повёл себя как придурок, но зато какой бесстрашный придурок! Комбо! Всё-таки он крутой!

— Только поняла это?! — я надкусила пирожок с повидлом, прожевала и предупредила Ингу, размахивая остатками пирожка перед её носом. — Инга, я готова с тобой делить всё: еду, одежду, косметику, расчёску, даже зубную щётку. Но! Тима я никому не отдам и делить его не буду даже с тобой!

Инга всё это время следила почему-то за надкусанным пирожком в моей руке:

— Как этим пирожком?! — и она расхохоталась.

Мы уже допивали чай, когда Инга снова загорелась идеей:

— Слушай, а как насчёт того, чтобы пойти на выпускной в одинаковых платьях?

— Если это не будут те набедренные повязки, которые ты мне скидывала в последний раз, то я согласна!

Инга снова рассмеялась:

— А Тим бы заценил!

— Как и вся гимназия! А ведь они только-только перестали меня обсуждать, — и тут у меня тоже возникла идея насчёт платья. — Как думаешь, мне пойдёт оранжевое?

— Ты же синее хотела?!

— Тим любит оранжевый цвет, — смутилась я.

— Он от тебя теперь никуда не денется, даже если ты придёшь в серобуромалиновом.

— Почему?

— Потому что я сказала, оторву ему башку, если он бросит тебя или будет отмораживаться, как в те разы.

— Так он тебя и послушался, — хмыкнула я.

Последний месяц перед экзаменами учителя призывали нас поднажать, оставляли после уроков. Мы решали КИМы как не в себя. Иногда занимались на факультативах до позднего вечера, мозги плавились от такой нагрузки. А всеобщая нервозность и нагнетание учителей, казалось, доведут до нервного срыва. Я долго держалась, но всё-таки начала пить седативные. В атмосфере всеобщей паники хотелось сохранить остатки спокойствия.