Весна безумия

Дома Инга повеселела. Моя мама встретила её гостеприимно, кормила от души. Вообще, у меня мама очень вкусно готовит и любит это делать. А Инга обожает стряпню моей мамы, и наконец-то они нашли друг друга.

— Вы вообще родственники?! — посмеялась Инга, уминая уже третий беляш. — Янка, у тебя же в крови должна быть любовь к готовке! С такой-то мамой! Мне кажется, Соня уже лучше тебя готовит.

— Тебя не устраивает, как я варю пельмени?

У Инги мы в основном питались пельменями, макаронами с сосисками, кашей быстрого приготовления и бутербродами. Частенько я захватывала из дома выпечку от мамы. Мне этого хватало.

— Кушайте, девочки, — радовалась мама нашему аппетиту.

— Кушайте, кушайте... — хихикала я над Ингой, —...и превратитесь в беляш.

Подруга очень беспокоилась о лишнем весе. Каждое утро взвешивалась и критически осматривала свою фигуру. Ей казалось, что её пятая точка постоянно растёт, при этом маленькая грудь, наоборот, угнетала Ингу. Хоть я и сама старалась не налегать на мучное, но с моей мамой это было сложно осуществимо.

— Яна! — мама нахмурилась. — Дай Инге поесть спокойно!

— Молчу, молчу, — сжала губы я.

После обеда мы уселись за уроки, но Инга то и дело что-то писала в телефоне.

— С кем ты там? — в конце концов, и мне стало любопытно.

— Борюсик с Алёной снова сошлись, вот он и радуется, как дитя, — хмыкнула она. — Дождик ещё к себе зовёт. Я вечером к нему. Кстати, как у вас дела с Клячиком? Как сходили на каток?

— Хорошо. Мне нравится, что он такой... бережный. И не наглеет. А ещё он очень заботливый, — я улыбнулась.

— Я, конечно, обещала ничего плохого не говорить, но я думаю, что Клячик просто трус, и это не бережность.

— С чего ты взяла? — нахмурилась я.

— Хотя бы тот факт, что его все дразнят, а он никому не даёт сдачи. Ян, как ты собралась с ним мутить, если он даже за себя-то постоять не может, не то что за тебя?! Да и выглядит он не как мужчина, а как мальчик. Решать тебе, конечно. Но то, что между вами, никак не похоже на любовь.

Я пожала плечами, мне нечего было на это сказать. Зато я видела, как Тим проявлял знаки внимания, делал это бережно, и такое отношение меня подкупало. Я сама тянулась к нему так же медленно. И если бы он сделал что-то резкое, я бы, наверное, отступила и испугалась.

— А что, по-твоему, похоже на любовь? — я вдруг зацепилась за фразу Инги.

— Когда парень ради тебя готов горы свернуть. А у тебя при виде него сердце готово выпрыгнуть. Тебя в жар бросает, если он рядом. Или когда ты спать не можешь, дышать не можешь без него. Хочешь быть рядом до ломки. А если он не отвечает - это то ещё мучение.

— Ты прям будто мои панические атаки описала, — усмехнулась я.

Инга говорила с таким запалом, что спорить не хотелось, хоть я и не могла согласиться с ней. Я всегда думала, что любовь — это что-то светлое, окрыляющее. Но на внутренний вопрос: «Люблю ли я Тима?» я почему-то ответила «Нет». Это явно не та крышесносная любовь, о которой говорила Инга, но к Тиму тянуло. Мне нравилось с ним переписываться, разглядывать лицо, слушать голос, а его запах и улыбка зарождали в теле лёгкий трепет, но я не сказала бы, что теряла голову рядом с Тимом.

Инга открыла химию.

— Ян, что мне с Алкой делать? Есть вероятность, что она мне в четвёртой четверти пять поставит? Или засрёт всё? Она меня терпеть не может.

— Она любит придраться к мелочам, но, может, пойдёт на уступки, чтобы аттестат не портить. Хочешь, я с ней поговорю? Попробую выяснить?

— Нет, не надо пока, — Инга жевала кончик ручки и читала задание. — ВПР сдам, а там видно будет.

С Ингой всегда было весело делать уроки, особенно математику. Забавляла её манера решать задачи с комментариями.

— При каком значении параметра «а» будет выполняться равенство, — зачитывала она задание вслух. Потом решала, будто вела диалог с задачей. И в конце выдавала. — Рили?! «а» нулю равен! Я двадцать минут это выводила, а он, сволочь такая, мне всё сократил.

С уроками мы разобрались быстро, и я предложила Инге покататься на коньках, чтобы попрактиковаться, но она не поддержала мою идею.

— Я к Дождику забегу после его работы, — написала она что-то в телефоне. — А потом домой.

Когда Инга ушла, мне стало совсем грустно. Дома затаилась непривычная тишина: мама с Соней ушли гулять, папа ещё был на работе. Тим тоже молчал, у него тренировки обычно шли до девяти вечера, и он почти не отвечал на сообщения в это время.

И я вновь засела за задачи по химии. Потом пару раз ко мне наведывались Соня и мама, но я настолько погрузилась в химию с головой, что сидела, пока не настало время для Сони ложиться спать. Завидев меня, мелкая тут же выгнала маму из комнаты, а ко мне пришла со своими любимыми сказками и умоляющими глазами.

Вырубилась Соня уже на третьей сказке: волк ещё даже не добрался до домика Нуф-Нуфа, а под боком уже раздалось размеренное сопение. Я выключила ночник, накрыла Соню одеялом и выскользнула из комнаты.