Весна безумия

— Да ладно, я ж свой! — Паша допил молоко, утёр тыльной стороной ладони губы и поставил бутылку назад в холодильник. — Я почему-то думал, что ты страшненькая, поэтому Тимоха тебя скрывал, а ты прям зачётная! В его вкусе! О, Бомжара!

Паша одним рывком схватил большого белого кота, который имел неосторожность заглянуть на кухню. Паша сжал его в объятиях, тёрся о шерсть щекой и с довольной улыбкой наминал пушистые бока недовольного зверя. Я тоже подошла к коту и погладила. Тот умоляющими глазами посмотрел на меня и начал вырываться. Паша передал животное мне. Котяра оказался огромным, тяжёлым и пах ароматизатором для кошачьего туалета.

В дверях показался Тим в спортивных штанах и худи, со спортивной сумкой на плече:

— Я готов! Ох, Ян, зря Бомжа взяла, теперь будешь вся в его шерсти!

— И кто додумался назвать кота Бомжом? — усмехнулась я, когда мы ехали в лифте.

— Отец, — хмыкнул Тим.

— На самом деле мы назвали котёнка Фляк, — встрял Паша. — Пару лет назад он жил у нас в спортивном зале. Мы его всей командой подкармливали. Он спал в коробке рядом с вахтёршей. А один раз пришли, а коробка и он сам на улице. Оказалось, что кот нассал вахтёрше на кофту, и она его выкинула за это. А это январь, мороз. Забрать его домой никто не мог, а Тимоха забрал. Принёс к себе. Батя на него наехал, типа ты бы ещё бомжа в дом притащил. Тимоха и назвал кота Бомжом назло отцу.

Глава 15. Заброшка

Паша вызвал такси, и мы поехали куда-то в область. Паша сел на переднее сиденье и всё время оборачивался к нам, а мы с Тимом расположились сзади. Я настолько была ошарашена новой ролью Тима, что даже не спросила, куда мы едем.

— Никогда бы не подумала, что ты звезда ТикТока.

— Это тема Паштета, не моя. У меня чисто материальный интерес. Сам не знаю почему, но ролики с моим участием выстреливают. Я люблю везде лазить, он любит снимать, так и сложился тандем. Ян, только, пожалуйста, не пали меня в школе? Не хочу, чтобы хоть кто-то в гимназии узнал.

Я кивнула.

— Кстати, Паштет, — позвал друга Тим. — А местные там как? Не насадят на вилы?

— Там вообще глушь, я пока бродил, одна машина только проехала. Нет никого.

Я вытащила из кармана рекламную листовку, которую мне всучили в Маяке, и начала складывать из неё самолётик. Всегда так делала на автомате. И когда Паша вновь обернулся к нам, заметил самолётик в моих руках, и его лицо озарилось:

— О! Что я только что придумал! Короче, мы снимем ролик, где Янка типа такая с разбитым сердцем ходит по крыше, грустит, запускает самолётики, а потом прыгает. А в это время параллельно снимем Тима, как он бежит из последних сил, и потом типа ловит Янку. И вы такие смотрите друг на друга, потом заблюриваетесь, и в последнем кадре самолётик на вашем фоне лежит на асфальте! — У Паши горели глаза, он чуть ли не подпрыгивал на сиденье. — Это будет бомба! Ещё и под музыку Лимп Бизкита!

— Паштет, блин! Какая Яна, прыгающая с крыши?! Иди в жопу! — нахмурился Тим. — Даже не думай впутывать её в свои идеи!

— Ладно тебе! Это будет круто! В этом шарфе, такая задумчивая, грустная! Это ж топ! — Паша просто горел от нетерпения. Не знаю, какие у него там образы мелькали в голове, но энтузиазмом он заражал. — Просто пушка!

— Нет! — твёрдо заявил Тим. — Яну я не дам во всё это впутывать!

— Что ж ты такой душный!? — отвернулся от нас Паша.

— Поверь мне, это очень плохая идея. — Тим посмотрел на меня.

Мы съехали с трассы, вдоль узкой дороги мелькали лесополосы и поля. Минут через десять такси привезло нас в какое-то село. Было пасмурно: серое небо, грязный снег, бледные обшарпанные деревянные дома, смотревшие на нас угрюмо и неприветливо.

— Нам туда, — кивнул Паша в сторону небольшой рощи, где в зарослях виднелась крыша кирпичного здания без окон.

— И это эстетика?! — хмыкнула я, вспоминая слова Паши про это место.

Заброшенная двухэтажная школа выглядела жутко. Пустые оконницы будто злобно скалились. На серых облезлых стенах, сплошь исписанных непонятными граффити, проявлялась плесень. Кругом валялись пустые бутылки, мусор. Хотелось побыстрее отсюда убраться.

— Главное — вайб! Ты посмотри какая крипота кругом! В Москве такого не найдёшь, и в этом самый кайф, эстетика ущербности, разрухи. Я тащусь от такого. Короче, — Паша по-хозяйски повёл нас за здание и поднял голову. — Здесь пожарная лестница, давай на ней тебя засниму, а потом ещё внутри. И там ещё есть выход с крыльцом с той стороны, можно прям с крыльца сигануть в снег. Думаю, будет круто. Как тебе?

Тим ходил вдоль стены, разминал запястья, примеривался к пожарной лестнице, которая начиналась гораздо выше его роста. Подпрыгнул, подтянулся, с лёгкостью залез, проверил края.

— Да, давай отсюда, и сразу на крышу влезу. Можно там ещё снять, — Тим кувыркнулся в воздухе и приземлился рядом.

— Я на крышу не полезу, — нахмурился Паша. — Там из школы нет прохода на крышу, если только из окна лезть или с пожарной лестницы.

— Ладно, давай снимать.Чем быстрее начнём, тем быстрее закончим, — Тим скинул сумку, снял куртку и остался в худи.