Весна безумия

Я до последнего не верила, что мы не идём к Тиму домой. Ведь мы зашли в его подъезд, но вместо одиннадцатого этажа на лифте поехали на двадцатый. Тим отпер замок, закрывающий дверь чердака, и мы вылезли на крышу. Здесь было ветрено, но вид открывался потрясающий.

Весь наш городок как на ладони, а с другой стороны расстилался своей мрачностью лес, с одинокой проплешиной озера посередине. По дорогам ездили маленькие машины, маленькие люди спешили по своим делам, а над нами было бескрайнее серое небо.

— Вау! — оборачивалась кругом я, чтобы оценить вид со всех сторон.

— Это ещё не «вау»! — Тим завёл меня за выступ выхода на крышу, и здесь был оборудован уголок.

Стояли два пластиковых стула и стол. Вдоль выступа, загораживающего это место от входа, крепилась гирлянда в виде разноцветных маленьких лампочек.

— Самое «вау» здесь на закате, — Тим подошёл ближе к краю, облокотился на перила. — Жаль сейчас пасмурно, но, кстати, вон на западе проясняется небо, так что, может быть, и повезёт. Это и есть моё место силы! — затем он уселся на стул, приглашая меня присоединиться. — Когда сильно устаю или нет настроения, то прихожу сюда, слушаю музыку и отключаюсь от реальности.

— А ключ есть только у тебя?

— У меня отец главный по подъезду, ключ у него, но я сделал себе дубликат. И здесь я заряжаюсь, — Тим вытащил из рюкзака портативную колонку, поставил её на стол и включил музыку.

— А у меня, наверное, место силы в горах, — задумалась я. — Там всё по-другому ощущается, чувствуется масштаб и мощь, и будто время замедляется.

И я рассказала про наши походы с папой в горы. Тим признался, что ни разу не был в горах. Он рассказывал про свои каникулы в спортивных лагерях. Мы делились своими историями о лете, даже музыку выключили. Когда солнце мелькнуло в прогалине на хмуром небе, мы оба заметили этот момент, солнце коснулось наших лиц прощальным лучом. Мы замолчали, и в тишине проводили оранжевый круг за горизонт.

Казалось бы, ничего не изменилось, но резко стало темнеть. Я поёжилась. А уже через десять минут сгустились сумерки. Стало темно. Тим включил разноцветную гирлянду и опять подошёл к самому краю, смотрел на горизонт. Я тоже подошла и встала рядом. Мы смотрели на городок, на постепенно зажигающиеся огни. Вид завораживал.

— Мне здесь очень нравится, — улыбнулась я Тиму.

— Пусть это место будет и твоим. — Тим повернулся ко мне.

И то ли вечерние тени так ложились на его лицо, то ли его взгляд стал другим. Но нам обоим хватило буквально трёх секунд неотрывного взгляда, чтобы поддаться неведомому притяжению, что подтолкнуло нас к друг другу.

У нас получился долгий и довольно осторожный поцелуй, но он точно навсегда сохранился и в памяти, и на губах.

Стоило мне закрыть глаза, как в голове тут же всплывал образ счастливого Тима: он сам стал светиться, как разноцветные лампочки в гирлянде. А у меня внутри разливалось приятное тепло, мне было мало, и я всё время улыбалась. Мне впервые хотелось кого-то поцеловать, и, возможно, поэтому было так вкусно, нежно и приятно.

Уже дома я стояла в ванной с закрытыми глазами, из крана лилась вода, в руках была зубная щётка, а я стояла и мечтательно улыбалась, снова и снова прокручивая в голове поцелуй на крыше и взгляд Тима.

Глава 19. Так будет лучше

На следующий день перед химией мы стояли нашим классом в коридоре. Алла Константиновна опаздывала, уже прозвенел звонок, а её ещё не было. Я вспомнила, что с олимпиады захватила черновики для учительницы с записанными заданиями и моими решениями. Отошла от девчонок к окну, чтобы вытащить записи. И пока я ковырялась в сумке, ко мне подошёл Тим и положил голову на плечо, заглядывал, что я делаю:

— Ты чего отошла?

— Тим, ты что, с ума сошёл? — обернулась и испуганно зашипела на него. — Тут же весь наш класс, что они подумают?

— Может, что мы вместе?! — широко улыбался он.

— Не надо! Не подходи ко мне в школе! Не хочу, чтобы нас кто-то видел вместе.

Тим сразу нахмурился и, ничего не сказав, отошёл к кабинету. Когда я вытащила черновики и глянула в сторону Тима, он на меня не смотрел. Как всегда, стоял один в стороне, прислонившись к стене, ковырялся в телефоне.

Вскоре прибежала и химичка. Я отдала ей записи, и она попросила заглянуть к ней после уроков.

На переменах мы с Тимом обычно переписывались, но не подходили друг к другу, а после уроков встречались недалеко от выхода из гимназии, и он всегда провожал меня домой. Сегодня он впервые подошёл ко мне в школе, а я его прогнала.

До конца занятий Тим ничего не написал, и когда я косилась на него, в мою сторону не смотрел. Обиделся?

«Я после уроков к химичке», — написала ему.

«Ок». — всё, что получила в ответ.

Алла Константиновна недолго меня держала, поделилась результатами олимпиады. В этот раз я отхватила первое место, и химичка на радостях меня даже обняла:

— Вот ни секунды не сомневалась в нашей победе! Молодец, Яна!