Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 1. Весна чехословацкого социализма. 1938–1948 гг.

Упоминавшийся выше деятель ЧНСП Клатил впоследствии отчасти оправдывал поражение тем, что Чехословакия была одной из самых «коммунизованных» стран еще до войны: «Результаты выборов не мог предвидеть никто… Правда, ожидалось, что исходя из ситуации коммунисты будут первой и самой сильной партией, но такого мощного первенства не ожидали даже они сами…» Клатил признавал, что, несмотря на большой соблазн объяснить слабость некоммунистических партий давлением или террором коммунистов, «акт голосования был корректным, тайна выбора соблюдена, представители партий наблюдали за работой избирательных комиссий, поэтому там были невозможны никакие махинации». Выборы, по мнению Клатила, «стабилизировали коммунистическое доминирование, они его, собственно, легализовали. Все жалобы, нарекания и протесты против коммунистической агрессивности и разнузданности потеряли свой смысл после майских выборов»[630].

Американское посольство в Праге сообщало: «Вчерашние выборы по всей стране прошли без инцидентов или беспорядков любого рода… Все наблюдатели сходятся во мнении, что голосование было отражением воли народа демократическим образом». Влияние коммунистов в Чехии и Моравии стало сюрпризом и для американцев. Однако Стейнхардту пришлось признать, что компартия победила на выборах не потому, что сама либо с помощью МВД запугивала избирателей или давила на них[631].

В детальном анализе результатов выборов от 29 мая 1946 года Стейнхардт докладывал в Вашингтон: «Выборы прошли в атмосфере порядка и относительного спокойствия. Голосовали не за отдельных людей, а за партии. Хотя превосходная организация коммунистической партии с помощью контроля над МВД, возможно, и принесла определенное количество голосов этой партии, все же нет повода подозревать ее в нечестности. Нельзя сказать, что довольно сильная тенденция в поддержку коммунистов была вызвана запугиванием со стороны коммунистов или их контролем над механизмом голосования. Руководящие политики (ЧСР) убеждены, что голосование было тайным и справедливым, так как избирательные участки контролировали все партии, участвовавшие в выборах»[632].

Объяснения были столь запутанными (непонятно, например, что имел посол в виду, говоря о «контроле МВД»), потому что сам же Стейнхардт до этого неоднократно писал: в такой развитой западной стране, как Чехословакия, коммунисты не могут победить на выборах без террора и запугивания оппонентов.

Надо сказать, что Стейнхардт точно предвидел основную интригу в политической жизни Чехословакии ближайшего времени – борьбу между КПЧ с одной стороны и ЧНСП, а также ЧНП – с другой за влияние на социал-демократическую партию, которая после выборов фактически раскололась на правое и левое крыло.

Левые социал-демократы группировались вокруг председателя партии Фирлингера и выступали за продолжение курса на тесное сотрудничество с коммунистами. Однако многие социал-демократы хотели четко отграничить свою партию от КПЧ, чтобы создать ей собственный имидж. Это были не только правые политики, и многие из них отнюдь не хотели променять союз с КПЧ на союз с ЧНСП, которую большинство социал-демократов считали чуждой и антисоциалистической силой. Просто критика КПЧ виделась им единственным средством сохранить саму социал-демократическую партию и предотвратить ее полный переход к коммунистам. Ведь собственным сторонникам не надо было разъяснять разницу между ЧСДП и ЧНСП, а вот разницы между социал-демократами и коммунистами многие не видели. Те, кто хотел занять по отношению к КПЧ более жесткую линию, группировались вокруг министра снабжения Майера. Ключевой была позиция популярного в партии Лаушмана, которого активно обхаживали и национальные социалисты, и коммунисты. Лаушман это понимал, но пока оставался над схваткой.

После выборов кардинальным образом поменялось отношение всех некоммунистических партий к Национальному фронту. Раньше они считали его инструментом компартии для получения в госаппарате большого количества мест, не сответствовавших реальному влиянию КПЧ. Они считали, что компартия продавила паритетное представительство всех партий во временном Национальном собрании и национальных комитетах, хотя в реальности была слабее, например, ЧНСП. Однако, после выборов оказалось, что коммунистам в реальности причитается гораздо большее количество мест депутатов всех уровней, чем то, что им давал Национальный фронт.

Поэтому после мая 1946 года и ЧНСП, и ЧНП вдруг стали активно защищать Национальный фронт, выступая за продолжение осуществления принципа если не точной паритетности, то более или менее равного представительства всех партий в госаппарате.

Например, когда коммунисты поздравили президента Бенеша с днем рождения, в ответном послании ЦК КПЧ он написал: «…Также искренне благодарю за слова, которыми вы выразили политическую линию своей партии, и за заверения, что не только сегодня, но и в будущем вы будете укреплять столь нужный всем нам Национальный фронт»[633].