Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

Жена Новотного Божена, в отличие от мужа, не чуждалась красивых вещей. Например, после казни министра иностранных дел Владимира Клементиса она довольно дешево купила принадлежавшие ему постельное белье и китайский фарфоровый сервиз, выставленные на продажу. Жена Клементиса вспоминала, как еще до ареста мужа супруга Новотного заглядывалась на их сервиз.

Божена Новотная попыталась было покомандовать на Пражском Граде, но если она хотела для себя на время какой-нибудь дорогой предмет из замкового интерьера, обслуживающему персоналу вполне достаточно было сказать ей: «Товарищ Новотный этого не одобрит».

В целом Божена сознавала свою простоту и больше всего боялась оконфузить мужа, поэтому неохотно участвовала в официальных мероприятиях. Как и раньше, она заботилась о своем «Тонике»: следила, чтобы президент был сыт, имел выглаженные рубашку и костюм.

Антонину Новотному крупно не повезло, что мир знает его теперь в основном со слов Александра Дубчека, сменившего его на посту первого секретаря ЦК КПЧ. Символ «пражской весны» 1968 года, Дубчек пытался скрыть провал собственных эмбриональных реформ тем, что ему якобы досталось тяжелое наследие «сталиниста» Новотного. На самом деле именно Новотный и был настоящим архитектором коренных реформ в Чехословакии, по сути, прерванных хаосом и политическим разбродом «пражской весны», когда серьезные реформы заменили газетной болтовней. Просто Новотный, в отличие от Дубчека, не заботился о своем имидже реформатора, как и об имидже в целом. Если Дубчек с удовольствием позировал для фотографов на пляже в плавках, то Новотный на его месте сгорел бы от стыда, но не допустил этого.

Пожалуй, лучше всего охарактеризовал Новотного еще один творец «пражской весны», Зденек Млынарж, учившийся вместе с Горбачевым в МГУ в 50-е годы.

В своих выпущенных уже после 1968 года, в эмиграции, воспоминаниях «Мороз ударил из Кремля» Млынарж писал: «Я думаю, что искажением реальной действительности в КПЧ 60-х годов было бы утверждение, что весь период правления Антонина Новотного был эрой сталинистской тьмы, первые лучи света в которую внесла якобы лишь политика реформ Дубчека в январе 1968 года… Экономическая реформа, „новая система планирования и управления“, которую обычно приписывают Оте Шику[302], была не тайком возникшей во тьме ересью, а одобренной руководством официальной политикой партии и правительства (во времена Новотного)…

Сотни писателей и деятелей искусств, историков, социологов, экономистов, юристов и философов, которые после 1970 года должны были добывать себе пропитание, работая истопниками, чернорабочими, мойщиками окон и еще бог знает кем, тогда работали в научных или культурных государственных учреждениях и занимались только одной главной темой: критикой режима Новотного. И это все при правлении Антонина Новотного. Был ли Новотный коммунистом-реформатором[303]? Скорее все же нет. Наверное, он действительно был реликтом из эры Сталина. Но его роль отнюдь не была такой уж однозначно негативной, она была сложнее и противоречивее…»[304]

Далее Млынарж абсолютно верно пишет о том, что люди из окружения Новотного, например Йиржи Гендрих и Владимир Коуцкий, сделали для реформ в Чехословакии гораздо больше, чем Дубчек и Олдржих Черник[305]. И никто не мог бы проводить эти реформы в 1963-1967 годах без поддержки Новотного.

Социальная однородность общества, социальная стабильность и высокий уровень жизни позволили XI съезду КПЧ в июне 1958 года констатировать, что в Чехословакии в основном построены основы социализма. Новотный поставил задачу завершения построения социализма в стране: «Задача завершения социалистического строительства включает в себя не только построение социализма, но и более широкие задачи развития социалистического общества. Задачу завершения строительства социализма мы понимаем не как заранее ограниченный по времени период, а как целый этап развития, в течение которого наше общество на основе построенного социализма будет набираться новых сил, накапливать и создавать новые материальные и культурные ценности для перехода к коммунизму»[306].

В июле 1960 года по предложению КПЧ Национальное собрание единогласно утвердило новую конституцию страны, за которую Новотного сильно ругали во времена «пражской весны». Ругал, например, и Дубчек, ранее активно эту конституцию поддержавший.

В новом основном законе закреплялось построение в Чехословакии социализма. Страна получала новое название – Чехословацкая Социалистическая Республика (ЧССР). В 1968 году Дубчек и его окружение упрекали Новотного в том, что это название не отражало реальной действительности, поэтому было преждевременным. Но если понимать социализм так, как его понимали Маркс, Энгельс и Ленин, – а именно как общество, где господствует общественная собственность на средства производства и ликвидирована эксплуатация человека человеком, – то социализм в Чехословакии был налицо. Причем высокий жизненный уровень населения делал прилагательное «социалистический» более чем оправданным.