Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

Между тем, утихомирив, как ему казалось, писателей, Новотный решил подправить свою репутацию (а заодно и имидж центральных органов государства) в Словакии. Поводом для посещения республики стало 100-летие основания словацкого лицея в Турчанском Святом Мартине (с 1951 года город называли просто Мартин). В 1863 году в этом городе был создан центр словацкой национальной культуры – Матица словацкая. В 1868-м при Матице был создан музей, под эгидой которого была создана первая крупнейшая систематизированная коллекция памятников словацкой материальной и духовной культуры. Венгерские власти закрыли лицей и Матицу в 1875 году, а с 1930 года там находилась Словацкая национальная библиотека.

Ни Дубчек, ни руководство Словацкого национального совета Новотного на торжества в Мартин не пригласили, но это сделали сами организаторы мероприятия, причем Дубчек, руководитель Словакии, об этом заранее не знал (весьма характерно для его последующего стиля руководства). Сам он, не желая, чтобы его ассоциировали с непопулярным среди интеллигенции Новотным, решил в Мартин не ехать, тем более что его формально никто не позвал. Вместо себя Дубчек отправил в Мартин Басила Биляка, секретаря ЦК КПС, отвечавшего за культуру и идеологию. На тот момент будущий ярый противник Дубчека Биляк был его союзником в борьбе против Новотного.

Новотный в Мартине большой любви словаков не снискал. В ответ на просьбу музея Матицы о финансовой помощи он предложил, чтобы часть экспозиции передали в музеи Праги. Но особенно обидело словаков, что Новотный и его жена отказались принять предложенные им подарки – словацкую народную шубку и набор вышивок. Президент строго сказал жене: «Божка, не бери ничего!».

Новотный считал, что, принимая подарки, он обязуется сделать что-нибудь для дарителей. А это он считал почти коррупцией.

К тому же один из подарков был явно провокационным. Новотному хотели вручить копию Питтсбургской декларации 1918 года, которую будущий первый президент ЧСР Масарик подписал в Америке с лидерами словацкой эмиграции. Если сторонники Масарика считали именно эту декларацию чуть ли не актом основания Чехословакии, то коммунисты – и, в общем, справедливо – это отрицали, говоря, что судьбу страны в 1918 году решили чехи и словаки на родине, а не в США.

Так или иначе, Новотный был зол и быстро уехал. Он лишний раз убедился в том, что в Словакии широко распространен национализм. Президент прямо сказал об этом директору Матицы, который просил разрешить наладить более тесные связи со словацкой эмиграцией. Новотный обернулся к Биляку и гневно сказал ему: «Мы все это еще расследуем. Вам придется за это отвечать!». Биляк якобы ответил президенту: «Товарищ Новотный, ситуация совсем не такая, как ты себе представляешь, и ты ведешь себя неправильно!»[456]. (В КПЧ, как и в других коммунистических и социал-демократических партиях того времени, коммунисты обращались друг к другу на «ты».)

Разгневанный Новотный пробкой вылетел из здания Матицы, где его у входа приветствовали сотни людей, ничего не подозревавших о скандале. Они радостно улыбались президенту, а тот с сумрачным лицом быстро прошел мимо, даже не помахав им рукой.

Позднее Новотный позвал Биляка и заявил, что весь этот случай он передаст на рассмотрение Президиума ЦК КПЧ, и виновным за скандал придется отвечать. Биляк тоже не скрывал своего гнева и сказал, что будет хорошо, если президиум узнает о непотребном поведении Новотного по отношению к словацкому народу. «Ты, товарищ Новотный, ведешь себя недостойно поста первого секретаря Коммунистической партии Чехословакии и президента Чехословацкой Социалистической республики».

Президент ЧССР даже подозревал, что в Словакии его хотят отравить, и просил, чтобы бутылки вина открывали при нем. Но дело было отнюдь не в ненависти Новотного к словакам – областное управление госбезопасности в Брно официально предупредило, что есть данные о подготовке покушения на президента республики в Словакии. Биляк и многие словаки на торжественный обед вообще не явились, и тостов на нем так никто и не произнес.

Вместо посещения кладбища, на котором покоились видные деятели словацкой культуры, Новотный поехал в расположенный неподалеку сельскохозяйственный кооператив.

До Матицы Новотный со своей свитой прибыл на предприятие «Тесла», где осматривал конвейеры, на которых женщины собирали телевизоры. Он засмотрелся на работу одной пожилой дамы и не заметил, как его сопровождающие прошли вперед. В это время женщина робко потянула Новотного за рукав и спросила: «Пан, а кто из них президент?». Новотный молча ушел. Этот эпизод наглядно показывает, насколько скромным был президент страны, – его даже не все знали в лицо.