Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

В директиве говорилось: «Советский Союз и другие социалистические страны, верные интернациональному долгу и Варшавскому Договору, должны ввести свои войска для оказания помощи Чехословацкой народной армии в защите Родины от нависшей над ней опасности»[625]. В документе подчеркивалось также: «…если войска Чехословацкой народной армии с пониманием отнесутся к появлению советских войск, в этом случае необходимо организовать с ними взаимодействие и совместно выполнять поставленные задачи. В случае, если войска ЧСНА будут враждебно относиться к десантникам и поддержат консервативные силы, тогда необходимо принимать меры к их локализации, а при невозможности этого – разоружать».

Имелись свои особенности и в механизме создания группировки войск для возможной операции в Чехословакии. С самого начала акция планировалась как совместная с другими социалистическими странами. Поэтому наряду с советскими соединениями в нее входили формирования стран Варшавского договора – ГДР, ПНР, ВНР и НРБ.

В еще более плачевном состоянии, чем армия, пребывали чехословацкие органы МВД, госбезопасности и разведки. Газеты постоянно писали о вине «чехословацких чекистов» в массовых репрессиях и требовали их решительного наказания, а затем и роспуска органов госбезопасности.

Москву особенно возмутило интервью Бацилека, бывшего министром госбезопасности в начале 1950-х годов. Он утверждал, что все дело Сланского изобрели в Москве, а советские советники в МГБ ЧСР лично жестоко пытали арестованных. Брежнев справедливо говорил коллегам из стран ОВД, что Сталин как раз до самого последнего момента был против ареста Сланского и даже заменил главного советника по линии МГБ. Но вступать в публичную полемику по этому вопросу в СССР почему-то не решились.

По Чехословакии весной 1968 года прокатилась странная волна самоубийств сотрудников спецслужб и военных, многие из которых смахивали как раз на убийства.

14 марта застрелился генерал Владимир Янко, которого считали одним из главных организаторов «путча» 1967 года. Есть версия (с которой выступил позднее Шейна), что Янко предложил в советском посольстве, чтобы ЧСНА взяла власть в свои руки. Якобы тем самым Янко, как Ярузельский в 1981 году в Польше, хотел помешать возможному вводу советских войск. Но «Советы» ответили генералу, что чехословацкой армии не доверяют. На самом деле, скорее всего, Янко как честный и принципиальный коммунист просто психологически не вынес того, что происходило в стране. Перед смертью он записал в своем дневнике: «Меня уже так вымазали грязью некоторые товарищи в связи с Шейной. Открыто заявляю, что я никому не отдавал приказа и никогда не отдал бы приказ на использование армии в противоправных целях, тем более что ясно – по закону это приказать мог только т. Новотный»[626].

Утверждалось, что он застрелился прямо перед поездкой на заседание комиссии ЦК, которая расследовала планировавшийся в 1967 году путч. Правда, маршрут движения генерала был очень странным – почему-то он решил дать по Праге большой крюк[627]. Есть и версия, что Янко, которого в 1939 году неожиданно через день или два после ареста выпустили из гестапо, в 1968-м он мог стать жертвой шантажа в связи со своим военным прошлым.

Затем покончили жизнь самоубийством сотрудники госбезопасности, много знавшие о репрессиях, – капитан Покорный и начальник следственного отдела пражской полиции подполковник Почепицкий.

Почепицкий свел счеты с жизнью 25 апреля 1968 года – ходили слухи, что именно он передавал Шейне через Моравца данные о ходе следствия против генерала. В предсмертном письме жене подполковник написал: «Дело, в которое я попал, вызовет много сенсаций, и я думаю, что выбрал правильный путь».

Что касается Покорного, то среди сотрудников госбезопасности говорили, что если бы тот начал давать показания, в Чехословакии произошло бы политическое землетрясение. Считалось, что именно он знает всю правду о «деле Яна Масарика». Следователи выяснили, что Покорный был уже мертв, когда его сунули в петлю[628].

В январе 1951 года сотрудника госбезопасности Покорного арестовали и в 1953-м приговорили за саботаж и «гестаповские методы работы» к 16 годам лишения свободы. Кстати, на момент ареста Покорного заместителем министра внутренних дел ЧСР был Йозеф Павел, также принимавший участие в массовых репрессиях вплоть до собственного ареста.

В 1956 году обвинения в саботаже были сняты, но незаконные методы работы по-прежнему фигурировали в обвинительном акте. В мае 1953 года Покорного с подорванным здоровьем освободили по амнистии и выплатили ему компенсацию 90 тысяч крон.