Весна Византии

― Кажется, мы тебя смутили? ― продолжила между тем принцесса. ― Сожалею. Просто император велел вручить тебе кое-что в знак признательности. Вот, взгляни.

Это оказался обитый бархатом ларец, в котором лежали два манускрипта. Первый был не переплетенным и очень древним. Николас вгляделся ― и замер от изумления.

― Сядь и полистай его, ― велела Виоланта. ― Я хочу, чтобы ты рассмотрел свой подарок как следует.

Разобрать греческие буквы было непросто, зато рисунки оказались вполне ясными.

― Кто это написал, деспойна? ― обратился к ней Николас.

― Знаешь ли ты, что перед тобой?

― Да. Книга о механизмах.

― И ты можешь их изготовить?

― Да, ваше высочество, ― подтвердил бывший подмастерье.

― Так я и думала, ― промолвила Виоланта Наксосская. ― Эта книга посвящена механическим устройствам, и была написана много поколений назад ученым, жившим в Диарбекре. Я получила ее от своей тетушки, супруги Узум-Хасана. Его семья правила в Диарбекре со времен Тимура Хромого.

― Это слишком большая ценность. Я не могу принять такой дар, ― воскликнул Николас.

― Тогда, возможно, когда-нибудь ты сделаешь для меня копию, ― возразила принцесса. ― А пока ты бы доставил огромное удовольствие его императорскому величеству, изготовив какой-либо из этих механизмов. Я пообещала, что ты обсудишь это с ним лично.

Фламандец почти не слышал то, что она говорит, поглощенный увиденным.

― Мессер Никколо! ― окликнула его женщина. ― Не желаете ли поблагодарить меня?

Вспыхнув, он вскинул голову.

― Я никогда не смогу отблагодарить вас достойным образом, деспойна. Это слишком щедрый подарок.

― Тогда взгляни на другой. Это плата за еще один отрез алого шелка, о котором я уже наслышана. Надеюсь, что в ответ ты также проявишь щедрость.

Николас отложил книгу с чертежами и взял второй фолиант. Чуть погодя, он спросил:

― Деспойна, а есть ли у вас еще такие манускрипты?

― И немало, ― подтвердила она. ― Слышал ли ты когда-нибудь о Григории Хиониде? Он был главным лекарем одного из предков императора. Множество таких книг он доставил из Персии и сам перевел их на греческий. У нас имеется один труд, посвященный математике и часовым механизмам мастера Фузориса. Имеются и сочинения мудрецов. Но не думаю, чтобы ты просил об этом только ради себя. Наверное, ты хочешь знать, готов ли император продавать эти фолианты?

― Я заметил, что наши шелка пришлись ему по вкусу, ― ответил на это Николас. ― Но если он предпочитает иную плату, Медичи смогут это устроить. Да, я мог бы продавать такие книги на Западе, в копиях или оригиналах. Но, возможно, император слишком дорожит своей библиотекой и предпочел бы не опустошать ее полки.

― Ты верно заметил, что любую книгу можно скопировать, ― заметила принцесса. Она сидела так неподвижно, что даже камни диадемы почти не сверкали. Николас вновь уложил книги в ларец и сел, сцепив руки на коленях. Оставалось ждать, пока переговоры подойдут к концу, ― ибо, разумеется, это были переговоры. У императора не имелось настоящей библиотеки, хотя во дворце и хранились какие-то книги. Кроме того, во дворце недоставало серебра ― если верить Дориа. Как у них обстоят дела с финансами? Едва ли все настолько плохо. Хотя, разумеется, сливки с торговли на протяжении многих лет всегда снимали генуэзцы. Однажды, когда у них случились очередные разногласия, торговцы стали угрожать, что если не получат привилегий, так увеличить пошлины на соль и вино, что подданные императора больше не смогут торговать на Каффе…

― О чем ты думаешь, мой насквозь промокший друг? ― поинтересовалась у него принцесса.

― О том, что когда за горами начнутся беспорядки, басилевсу будет сложнее собирать подати и налоги со своих подданных.

― А разве когда-нибудь это было легко? ― осведомилась Виоланта. ― Разумеется, империя сейчас уже не та, что прежде. Крестьяне хитры, и вместо зерна предпочитают выращивать скот. Мы вечно слышим жалобы, что где-то приходят в запустение дороги, а в других местах появляются разбойники или пересыхают колодцы. Но император по-прежнему получает все, что требуется для нужд двора. Мы не бедны. Мы владеем драгоценными камнями. Возможно, до тебя доходили слухи, что греки скупы и не платят наемникам, ― теперь ты можешь лично опровергнуть это, ведь вам заплатили, и очень щедро. Говорят также, что мы не желаем чинить крепостные стены, ― но ты видел, в каком они состоянии. Трапезунд все еще жив, даже под властью Тимура он процветал, в то время как монгольские орды захватили в Грузии кольчугу, выкованную руками самого царя Давида Псалмопевца…

Николас долго молчал и наконец проронил:

― Трапезунд был вассалом монголов.

― Но монголы ушли, ― возразила принцесса. ― Белая орда Узум-Хасана также уйдет или завоюет всю Персию и обоснуется в Табрисе или в Диарбекре, и больше никому не будет отравлять жизнь. Войско оттоманской империи также попытается завладеть какими-то землями, но все равно вернется досаждать городам Европы. Трапезунд пребудет вовеки. ― Она помолчала. ― Я успокоила тебя? Мне казалось, я чувствую твою неуверенность.