Весна Византии

У ворот его дожидались несколько солдат-флорентийцев и, разумеется, верный Лоппе. Слава небесам, никто из них не слышал разговора с генуэзцем. Хотя чернокожий и так догадался обо всем.

― Как ты намерен его убить? ― таков был его первый вопрос.

Николас уже позабыл, как собирался ответить.

― Милосердно… ― Затем он вздохнул и объявил: ― Сегодня к вечеру нас ждут на стадионе, но до этого времени я никого не желаю видеть. Если только я не пошлю за кем-то лично ― ни единого человека. В особенности это относится к мастеру Тоби. Ты понял?

― Мастер Юлиус может пойти на Мейдан вместо тебя, ― предложил Лоппе. ― Это ведь всего лишь праздник.

― Нет. ― Николас покачал головой. ― Нет. Это важно.

Лоппе замолчал. Вероятно, он понимал не хуже самого Николаса, что послать за Тоби все же придется. Но не сейчас, не сразу. Сперва ему нужно осознать, какая дорога лежит теперь перед ним… принять те стороны жизни торговца, которых никто не обещал ему прежде, и о которых никто не предупреждал.

«Во имя Господа и ради прибыли», ― с этой фразы обычно начинались все учетные книги купцов. Во имя Господа и ради прибыли нет ничего невозможного. Все дозволено. Все дозволено ― и Kyrie Eleison. И да смилостивится Господь над нами и нашими покупателями.

Глава двадцатая

― Болотная лихорадка, ― объявил Тоби. ― Вспомни, он подхватил ее в Абруцци.

Юлиус оказался пятым человеком, кому он сказал это, с того момента, как пообещал Николасу не говорить ни единой живой душе. Лекарь Тобиас Бевентини в своих действиях руководствовался личными правилами, установленными прежде всего для собственного удобства, всеобщего блага и лишь изредка ― для блага пациента. Он был превосходным врачом.

― Болотная лихорадка, в горах? ― удивился Юлиус.

― Если подхватишь ее хоть раз, она будет то и дело возвращаться, ― пояснил лекарь.

― Все началось еще у церкви, и ты ничего не заметил? Или он вернулся из дворца ― и ты сразу поставил диагноз? Или он сразу сам тебе сказал, что с ним такое? ― настаивал стряпчий.

― Я его не видел, когда он вернулся из дворца. Лоппе пришел ко мне полчаса назад. Болезнь только начинается. Он справится…

В поисках поддержки Тоби оглянулся на Годскалка, который невозмутимо орудовал ложкой за обеденным столом. От Юлиуса, когда он в таком настроении, снисхождения ждать явно не приходилось. Через час компания Шаретти, представлявшая республику Флоренция, должна была объявиться на Мейдане, где в честь императора давали представления с музыкой, танцами и всевозможными показательными выступлениями. Наемники Шаретти должны были также принять участие в торжествах. Для представителей компании это был превосходный способ познакомиться с чиновниками и крупнейшими землевладельцами со всей округи, а также с собратьями-торговцами. Вероятнее всего, главе компании нужно будет обменяться знаками вежливости с императором и его семейством, а Николас тем временем вернулся из двора, весь взмокший от пота, со скачущим пульсом и всеми признаками проклятой заразы. Тоби, принявшись за еду, лихорадочно обдумывал, что предпринять.

Юлиус тем временем продолжал ворчать:

― Если он будет болеть всякий раз, как подойдет близко к императору, то чего нам ждать дальше? Кашля, насморка, или желудочных колик?

Лекарь наморщил лоб.

― Все без обмана, ― заметил он.

― Я и не спорю, ― отрезал стряпчий. ― Я просто хочу сказать, что не доверяю людям, которые ломаются от малейшего усилия.

― А лично я, ― заметил фламандец, стоявший в дверях, ― стараюсь избегать людей, которые огрызаются по поводу и без повода.

Тоби, который по опыту предполагал, что Николас может оказаться где-нибудь поблизости, молча уставился в свою тарелку. Бывший подмастерье прошел мимо и хлопнул его по плечу.

― С тобой мы поговорим позже. ― Он сел рядом с Легрантом. ― Ладно, я немного помолился, и думаю, что справлюсь, если все будут добры ко мне. Вы знаете, что мы получили согласие в ответ на все свои просьбы? Новые помещения для консульства и часовни. Два процента налога на импорт и никакого ― на экспорт. Охранные грамоты для всех флорентийских торговцев, кораблей и товаров, которые могут быть отозваны лишь с шестимесячным уведомлением. Из дворца завтра явятся за нашими шелками. Я прислал к вам Лоппе заранее, чтобы вы успели составить планы. Время у вас было. Рассказывайте. ― Он потянулся за вином, но, наткнувшись на взгляд лекаря, убрал руку.

Юлиус помолчал, а потом заговорил, подозрительно поглядывая на бывшего подмастерья. Тоби продолжил есть, также с интересом наблюдая за своим пациентом.